6 мая Центр исследований восточноевропейской политики (ЦИВП) провёл в Риге семинар «Роль общественных организаций и СМИ в гибридной войне. Опыт Украины два года спустя российской агрессии». Его устроители ставили перед собой пропагандистско-мобилизационные цели, но не удержались в предполагаемых рамках. Проговорились.
 

 
 
В мероприятии приняли участие замминистра информационной политики Украины Татьяна Попова, а также два представителя украинских негосударственных организаций, эксперт по вопросам информационной безопасности Центра военно-политических исследований Украины Вячеслав Гусаров и основатель Бюро противодействия гибридной войне, доцент Национального технического университета Украины Евгений Магда.
 
Гости выступали по-русски, хотя таблички с их именами были отпечатаны на украинском языке. При этом неукоснительно соблюдалось правило двойного перевода — с русского на латышский и с латышского на русский язык. Латышским языком пользовались устроитель и модератор семинара, исполнительный директор ЦИВП Андис Кудорс и парламентский секретарь Министерства обороны Латвии Андрей Пантелеев (Союз зелёных и крестьян).



 
Латвийские и украинские участники семинара часто ссылались друг на друга, активно изображая непосредственный обмен знаниями и опытом. Однако их взаимопонимание было настолько полным, а взаимопроникновение — настолько глубоким, что невольно казалось: и у тех, и у других один и тот же источник познания добра и зла. Чувствовалось, что они принадлежат к одной школе и ментор у них один и тот же.
 
Какой? На этот вопрос ответила дама. Уж больно г-жа Попова напирала на английское произношение аббревиатуры НГО (негосударственные организации). «ЭнЖэО», — говорила она вместо «ЭнГэО». Да и в её презентации эта аббревиатура была дана в англоязычной транскрипции, без перевода, чтобы ушки слегка торчали.
 
Докладывали представители Украины, но выступали они скорее в роли репродуктора, усиливающего и подкрепляющего месседж принимающей стороны, своих латвийских хозяев. Поэтому с хозяев и начнём отчёт об этой исторической встрече.


«В случае войны»
 
Открывая семинар, Кудорс дал понять, что Латвия с проявлением гибридной войны столкнулась задолго до того, как этот термин придумали американцы. А именно со стороны СССР в 1940 году — тезис, который в ближайшее время, по-видимому, получит большое развитие.



Андис Кудорс

 
«Латвия не находится в состоянии гибридной войны. Но мы видим элементы, присутствовавшие на Украине со стороны России, которые использовались Россией — негосударственные организации, влияние через масс-медиа, фактор политики соотечественников. У нас нет гибридной войны, но у нас есть такое же влияние [России], какое мы видели [на Украине] до аннексии Крыма, которое способствовало активной операции в Крыму и той войне, которая продолжается сейчас [на Донбассе]. То есть полноценной гибридной войны нет, отсутствует конвенционный её элемент, но составные части гибридной войны наличествуют», — сказал, а после неоднократно повторял Кудорс.
 
По его словам, то что делает Россия в Латвии, «так же опасно»: «Это опасно для латвийской демократии, опасно для нашего нормального политического процесса, это уродует политический процесс в Латвии. Таким образом, в Латвии имеются риски гибридной войны. Наша уязвимость в вопросе медиа-пространства создаёт риски, которые в случае войны можно использовать как поле для гибридной войны».
 
Своего латышского коллегу Андрея Пантелеева (никого не должны обманывать его русское имя и фамилия) Кудорс представил не только как парламентского секретаря Минобороны, но и как знатока в вопросах «российского опыта», российской политики соотечественников и медиатехнологий.

Давая ему слово, Кудорс вспомнил, как ЦИВП анализировал по заказу NATO Stratcom (Центр стратегических коммуникаций НАТО) российскую информационную кампанию на трех российских телевизионных каналах: Первом канале («у нас это — ПБК»), РТР и НТВ. «И хотя эта кампания была ориентирована преимущественно на Россию и Украину, её плоды, её результаты мы видим здесь», — поделился Кудорс выводом.
 
Пантелеев воспользовался своими знаниями русского языка, чтобы «без перевода» рассыпаться в благодарностях украинским коллегам, выступления которых, по его словам, «были лучшей частью этой панели», и продолжил движение ранее намеченным курсом.
 

«Конкретный человек» и ИВ
 
«Мы считаем, что украинский опыт очень важен и для нас в Латвии. Я не буду читать объёмный реферат о развёрнутой Россией информационной войне (ИВ) против Латвии и о работе негосударственных организаций здесь. Но у меня есть два замечания о гибридной войне как таковой.

Мы, в министерстве обороны, очень конкретные люди, и нас беспокоит, что зачастую долгие теоретические споры о том, что является или не является гибридной войной, затмевает формирование конкретного пакета мер для обеспечения безопасности — нашей, Евросоюза и НАТО, в противовес агрессивной геополитике России.



Андрейс Пантелеевс.


Нас в министерстве также немного смущает чрезмерное увлечение модой на понятие гибридной войны, поскольку часто это ведёт к недооценке конвенционных угроз, угрозы конвенционной войны, которая кому-то кажется уже неактуальной. Даже в политических кругах мы сталкиваемся с непониманием, зачем Латвии нужно приобретать современные зенитные ракеты или современные системы ПВО. Дескать, теперь это неактуально, будет гибридная война и в лучшем случае будут «зелёные человечки» («маленькие волшебные зелёные человечки», — расписала по канве переводчица) с винтовками.

Напротив, я согласен с г-ном Кудорсом, который тесно увязывает понятие гибридной войны с существующими конвенционными угрозами. И это, между прочим, доказывает активность российских вооружённых сил вблизи наших границ, передислокация сил; всё это доказывает, что Россия ни в коей мере не отбросила какие-то мысли о конвенционной войне», — подчеркнул Пантелеев, оговорившись, что он не говорит здесь о ядерной войне.
 
Возвращаясь к теме семинара, латышский политик заявил, что информационная война против Латвии началась отнюдь не после «аннексии Крыма»:
 
«Фактически мы находимся в условиях ИВ, уже начиная с восстановления нашей независимости. В новинку стало другое, и парадоксальным образом [узнали мы об этом] благодаря самим русским: [начальник Генштаба ВС России] генерал Герасимов написал нам «предупреждение», в котором определил, что ИВ не существует сама по себе, а может быть очень эффективна в рамках более крупных агрессивных операций. С того момента мы поняли, что фактически ИВ прямо является известным элементом военных действий».
 
Далее Пантелеев провёл «генеральные линии и содержательные этапы ИВ против Латвии».
 
Первый этап был связан с попытками дискредитировать Латвию в глазах международного сообщества, заявил Пантелеев. По его словам, основными вопросами здесь служили права человека, положение национальных меньшинств, проблема гражданства и в целом упоминание Латвии как неудавшегося государства.
 
«Латвию дискредитировали в глазах её потенциальных союзников с целью недопущения принятия Латвии в Совет Европы, Евросоюз и НАТО. В последнее время информационная кампания против Латвии повернулась в противоположную сторону. Её основная цель — дискредитировать союзников в глазах нашего латвийского общества. Дескать, мы стали марионетками в чьих-то руках. Но наиболее массивная кампания направлена на то, чтобы создать представление о нашей слабости, что НАТО нас ни в коем случае не защитит, что Россия может взять нас за неделю, сутки и т. д. Фактически происходит массивная дискредитация НАТО в глазах нашего общества. Попытка дискредитации», — сказал Пантелеев, уточнив, что это не значит, что смолкли «те же самые речи о правах человека, о возрождении фашизма», просто появились новые приоритеты.
 
«Способно ли демократическое общество, которое уважает свободу слова, защитить себя информационно от совершенно иначе организованного общества, вроде России (переводчица, опустив название страны, от себя обозначила её как «противника», — А.М.), которая использует ложь, дезинформацию и манипуляции?», — задался вопросом Пантелеев. И, воспользовавшись словами неназванного британского эксперта, ответил утвердительно: «Это непросто, но это возможно».
 
При этом Пантелеев считает, что в ИВ «нельзя победить, проиграть или поставить точку».
 
«Или эта война может кончиться, и тогда вы просто становитесь союзниками или нормальными соседями с той страной, с которой была война, или эта война, в принципе, длится вечно с переменным успехом одной или другой стороны. Я не думаю, что возможна окончательная победа», — сказал Пантелеев.
 
«Если вы спросите, каково положение на данный момент, то я думаю, что у нас всё хорошо («tīri labi»), — продолжил он. — Это показывают опросы в среде инородцев, результаты которых порой удивляют, как в отношении украинских событий, так и относительно взаимоотношений Латвии и России. Только что (4 мая — А. М.) состоялся парад в Краславе, на котором те жители Краславы и Латгали, которых в фильме BBC показали как ужасную сеть сепаратистов, демонстрировали такие патриотические настроения, в том числе в среде инородцев, что я даже удивился. Так что, я думаю, что в настоящее время у нас сравнительно хорошие результаты, но это не значит, что мы можем сказать, что мы победили и что война кончилась».
 


«Специальные структуры»
 
Что же делать, чтобы всё шло ещё лучше, чем сейчас?
 
«Прежде всего, мониторинг: знать, какая на самом деле информация поступает в вашу страну к вашим гражданам (в случае Латвии также к негражданам). Такой мониторинг в Латвии ведётся, его осуществляют наши службы безопасности и NELP (Национальный совет электронных СМИ Латвии). Но мониторинга мало. Есть такие временные меры, как закрытие [телевизионных] каналов, запрет вещания на какое-то время», — сказал Пантелеев.
 
Однако самой главной контрмерой, по его мнению, служит создание «собственного стабильного содержания»:

«В Латвии есть специальные структуры — департамент медиаполитики при министерстве культуры, а также действующая под руководством министра культуры рабочая группа по безопасности информационного пространства, в которой задействованы многие заинтересованные стороны. И поскольку хитом последнего времени стала слабость НАТО и наших вооруженных сил, то в Минобороны имеется департамент военно-общественных отношений, задача которого реагировать на информацию данного типа и создавать собственное содержание, которое можно противопоставить подобным информационным нападениям. К этому следует добавить Baltic Centre for Media Excellence и NATO Stratcom, два центра, сущность которых — работать над содержанием, которое можно было бы противопоставить информационной агрессии России».
 
Чтобы сделать эту мысль более выпуклой, Пантелеев поделился вычитанным где-то определением гибридной войны как эксплуатации слабостей противника в самом широком спектре проявлений этих слабостей.
 
«Это означает, что победить в гибридной войне не значит победить только в информационной войне. Это значит самим идентифицировать эти слабые места в своей стране, в кругу своих союзников, в НАТО, в Евросоюзе, своевременно обнаружить эти слабости и покончить с ними», — подчеркнул Пантелеев.
 
Своё выступление латышский чиновник завершил словами председателя комиссии Сейма по обороне, внутренним делам и борьбе с коррупцией Айнара Латковскиса («Единство»), сказанными тем «на семинаре в Бирини»: «Путин не силён. Путин силён настолько, насколько слабы мы».
 
Ветеран Советской армии, а ныне бригадный генерал в отставке и депутат Сейма Карлис Креслиньш («Всё — Латвии!»-ТБ/ДННЛ) с места поделился тревогой по поводу захлёстывающих общество пораженческих настроений и выразил недоумение в связи с тем, что часто сомнения в защищенности Латвии от подразумеваемой агрессии со стороны России высказывают западные военные эксперты и дискутируются самими латышами, чего не должно быть по определению. В ответ на это Пантелев намекнул, что за спиной западных экспертов, публично выражающих сомнения в способности НАТО защитить Латвию и страны Балтии от предполагаемой агрессии России, стоит сама Россия, и это часть проводимой ею ИВ.
 
«К сожалению, информационные возможности России очень широки, и в том, с чем мы сталкиваемся в СМИ последнее время, используются именно западные эксперты — офицеры в отставке и т. д. Я не знаю, какое у них влияние, какие у них доказательства, но очень часто цитируются как раз не какие-нибудь российские, а западные эксперты».
 
Нельзя не отметить, что в творческом переводе намёк Пантелеева превратился в прямое утверждение: «Мы знаем, что информационные возможности России очень широки, и они часто используют не своих местных экспертов и представителей для насыщения зарубежного информационного пространства, а западных экспертов, которые реализуют их посыл».
 

«Лучшая часть этой панели»
 
Но пора выслушать и гостей с Украины. Интересно уже то, что на Украине функционирует министерство информационной политики, отметил модератор, представляя аудитории Татьяну Попову, и попросил её рассказать о деятельности этого ведомства.



Татьяна Попова.

 
«Наше министерство было создано в феврале 2015 года, т. е. почти год после того, как шла реальная война (!) с Российской Федерацией. Одним из основных направлений было восстановление украинского вещания на прифронтовые и оккупированные территории, а также разработка концепции информационной безопасности страны, реформа государственных коммуникаций, реформа медийного пространства и гармонизация нашего законодательства со странами ЕС. Ну, и коммуникационная поддержка реформ правительства, работа для оккупированного Крыма, например, совместно с крымскими журналистами и радио «Свобода» была запущена Крымская радиостанция», — сообщила Попова.
 
И тут же перешла к рекомендациям. Перво-наперво, в странах с большой долей русскоязычного населения, надо судиться и закрывать российские телеканалы. На Украине уже в марте 2014 года по суду (в обеспечение иска, судопроизводство, по которому продолжается, уточнила она позднее) были запрещены четыре российских канала (в слайд-презентации Поповой говорится о запрете 14 каналов), поводом к чему послужили «откровенные фейковые сюжеты с использованием футажа из других стран». В июле 2014 года создаётся Информационно-аналитический центр Совета Национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины с ежедневными выходами спикера СНБО к прессе с информацией о ситуации на фронте. Сама Попова участвовала в разработке нарратива, который в самый напряжённый момент противостояния на Донбассе транслировали спикер СНБО и пресс-службы украинских силовых ведомств. С сентября 2014 года Минобороны Украины стало давать ежедневные утренние сводки на YouTube.
 
Важным шагом Попова назвала налаживание «официального сотрудничества» СНБО, Минобороны и СБУ с «основными NGO», специализирующимися на военной тематике и тематике гибридной войны, такими как StopFake, «Инфосопротивление», InformNapalm, УКМЦ. В декабре, по личной инициативе Поповой, которая тогда занимала пост советника министра обороны, была «внедрена выдача пресс-карт АТО для журналистов», чтобы «быстрее идентифицировать» журналистов «в зоне АТО». По данным Поповой, на сегодня выдано более 10 тысяч пресс-карт. Наконец, 14 января 2015 года создаётся министерство информполитики (МИП) со штатом более 20 человек, в задачи которого входит проведение информполитики, поддержание информбезопасности и соблюдение свободы слова (!) и прав журналистов (!).
 
Между прочим, на Украине был введён институт пресс-офицеров, призванных работать с иностранными и украинскими журналистами. Около 25 натренированных министерством пресс-офицеров было направлено «в батальоны». Министерство провело тренинг для сотни украинских журналистов по работе в зоне военных действий и выпустило карманное пособие для военных о правилах общения с журналистами. Частные СМИ получили от министерства в безвозмездное пользование передатчики для вещания в «зоне АТО». В результате в 2015 году на подконтрольной Киеву территории Донецкой и Луганской областей появилось 50 новых передатчиков; жителей «прифронтовых территорий» при помощи листовок проинформировали о том, как настроиться на эти каналы. Причём с сентября 2015 года военным запрещено готовить информационные выпуски для жителей Донбасса, это делают только «донецкие и луганские журналисты».
 
В сентябре 2015 года возобновлён выпуск 8-полосной газеты «Спецвыпуск для жителей Донбасса» тиражом 30 000 экземпляров «для распространения военными по периметру зоны АТО». А в апреле увидел свет первый номер тоже 8-полосной газеты «Крымское слово» тиражом 20 000 экземпляров, ориентированной на жителей Крыма и Херсконской области.
 
В задачи МИП Украины на 2016 год, по словам Поповой, входит «поддержка проведения реформ правительства, информационная реинтеграция оккупированных территорий Донбасса, Крыма и перемещённых лиц, а также популяризация интересов Украины в мире, чем ранее занимался только МИД». Продолжается и «официальное сотрудничество» с NGO. Партнёрами министерства выступают инфоцентры в крупных городах Украины (Одесса, Запорожье, Харьков), а также международные организации (например, Совет Европы, ОБСЕ и НАТО). В слайд-презентации Поповой в числе партнёров МИП фигурируют и такие «государственные организации», как посольства США, Великобритании и Норвегии в Киеве, а также британское оборонное ведомство.
 
Возвращаясь к рекомендациям, Попова предложила расследовать, на какие средства существуют русскоязычные средства массовой информации Латвии, подозреваемые в трансляции «российской пропаганды». Кстати, деталями украинского вещания «в оккупированных районах» Донбасса очень интересовался присутствовавший на семинаре посол Молдавии в Латвии Евгений Ревенко.
 
 

---

Окончание — здесь

---