В течение этой недели поговорив с некоторым количеством оставшихся здесь знакомых, которые с нескрываемым скепсисом говорят о своем будущем в Латвии, я поняла одно: практически никто из моих знакомых молодого возраста не собирается оставаться в этой стране. НИКТО! Несколько лет назад я зашла в школу и оказалась на уроке у семиклассников. Я тогда у них спросила: сколько из них хотят остаться в этой стране? Была поднята только одна рука.

Мы — люди, которые не помнят Советского Союза, которые переезжали с места на место, переменили пару школ и несколько адресов, пожившие «и там, и этам», а в конце дороги совершенно непонятно, куда же возвращаться. Понятно то, что возвращаться надо туда, где родители и немногочисленно оставшиеся здесь друзья, но вот ни к какой географической точке это не привязано.

В моем родном городе, в котором я прожила большую часть моей жизни, я не была года четыре. И то, что я помню там каждый дом, тропинку и колдобину на дороге, совершенно не побуждает во мне чувства туда приехать, хотя бы и на день.

Мы разучились любить свою родину — мы, русские латыши, и это, наверное, не столько наша вина, сколько властей, потому что эту страну любить очень сложно. Когда я давеча ехала в поезде Даугавпилс—Рига и читала эссеистику Зенты Маурини, на меня смотрели ошалелыми глазами. Как так, я читаю книгу латышского автора? Любить все латышское (кроме Лиго) — моветон. Мы смеемся над их музыкой, книгами, телевидением, воспитанностью, акцентом, народными песнями и танцами, сами не замечая того, что у нас самих, кроме как Дня города, ничего и нет.

У нас нет того, ради чего оставаться в стране. Нет народной идеи. Нет даже этого гребаного "самосознания латышского народа", которое с экрана телевизора пытаются нам привить наши депутатишки нашего уже разодранного сеймишка всеми этими "Замками света" и прочей лабудой. Нам не за что любить свою страну, кроме как за то, что она просто есть и мы в ней выросли. Все не то. Дальше — ноль. Пустота.

Вот и многие мои знакомые из России, Белоруссии, Украины и других соцстран все не перестают мне говорить о том, как мне повезло, что я живу в Лондоне. Они же, если присмотреться, все терпеть не могут свою страну. И при первой же возможности дадут деру. Я сама пугаюсь этих слов, и еще того, что это меня стало недавно задевать — наверное, настроение такое — очередной блондинистый заскок.

Я все больше понимаю, что все мои знакомые, мои бывшие одноклассники, соседи, знакомые знакомых, которые уехали: кто работать, кто учиться, а кто просто за мифическим счастьем во все эти Англии, Ирландии, Дании и Норвегии — бесконечно терпеть не могут эту страну. Так и живут — невостребованные в своей стране и никому не нужные в другой. И никогда не вернутся. И от этого немного страшно. Раньше я, как и многие, при вопросе "кто страну поднимать будет?" отвечала уверенно, что "уж точно не я". Теперь же я уже не знаю.