Вот такой случай произошел буквально 91 год назад, летом 1924 года, в Риге: «От переутомления психически заболел делопроизводитель отделения для эмигрантов и беженцев министерства внутренних дел Я. Грюнфельд. Сослуживцы уже некоторое время тому назад стали замечать признаки умопомешательства. Грюнфельд был отправлен в "Ротенбург"». Так называлась психиатрическая больница на нынешней улице Дунтес. (Позже там размещался институт ортопедии и травматологии, давший нам Калнберзса и Затлерса. Но речь не о них).

Об этом печальном случае 6 июля 1924 года сообщила рижская газета «Сегодня». Она не уточняла, в чем выражались признаки помешательства чиновника, также ничего не удалось узнать о его дальнейшей судьбе.





Но как не позавидуешь бедняге Грюнфельду, так и сердце кровью обливается, когда думаешь о его нынешних коллегах. Можно сказать, продолжателях его нелегкого дела.

Не удивлюсь, если и у них обнаружится синдром Грюнфельда. Потому что вопрос о беженцах — нынче самый больной вопрос. Уже ясно, что нам от них не отвертеться и афроазиатские беженцы к нам непременно прибудут. Пусть даже мы сделаем вид, что принимаем их добровольно, без всякого нажима Евросоюза, уязвляющего нашу гордость.

И даже если устами нашего министра внутренних дел Рихардса Козловскиса заявим, что в настоящее время Латвия может принять только 50-60 беженцев, их все равно будет больше. Кстати, премьер — министр Страуюма уже согласилась на 200, правда, сказала, что это ее личное мнение.

А ведь совершенно неважно, сколько их будет в первом заезде. Гораздо важнее — когда. Чтобы успеть по-настоящему подготовиться.

Тут мелочей быть не должно, нужен четкий план. Ведь какая ставится задача? Чтобы беженцам тут у нас не понравилось. И они и сами бы у нас не остались, и родственников со знакомыми предостерегли.

Поэтому важно, чтобы беженцы из жарких стран прибыли к нам зимой. Лучше всего в промозглом декабре.

И встретить их надо сурово — никаких оркестров, цветов и поцелуев. Чай, не советские танки. Уже в аэропорту приезжие должны понять, что у нас тут не забалуешь — все надписи только на нашем государственном языке. Неприветливые пограничники и таможенники. Неприступные полицейские, с трудом сдерживающие пикетчиков, протестующих у здания аэровокзала. Неистовые пикетчики с лозунгами времен атмоды против мигрантов и искателей где лучше.

Все должно быть организовано заранее.

Скажем, провели беженцев сквозь полицейский коридор до автобусов. Его маршрут тоже продуман заранее. Через трущобы Маскачки и прочие депрессивные районы. Тут надо позаботиться об антураже. На улицах — злые скинхеды, стены украшены соответствующими граффити. А также специально привезти побольше бомжей и алкашей, демонстрирующих уровень благосостояния нашего общества.

Ну, и хорошо бы по пути парочку среднемассовых беспорядков. «А это наши безработные протестуют! Мы же самая бедная страна в ЕС, вы разве не знали? А вот, ознакомитесь!» И раздать информационный материал о том, как у нас тут. Климат — ледяной, бедность — вопиющая, но зато ксенофобия и расистские настроения вполне на уровне. По данным Госдепартамента США.

И не забыть указать адреса посольств других стран Евросоюза. И время работы.

Ну и разместить вновь прибывших надо в соответствующих условиях. Объяснить им, что 6 тысяч евро на каждого — это мало, у нас очень все дорого. А на работу — только через экзамен по латышскому. Таков закон.

Глядишь, поживут беженцы у нас таким образом пару недель, понатерпятся от погоды, соседей, бюрократов и прочих достопримечательностей и второй группе ехать к нам отсоветуют. Да и сами не задержатся — шенгенская зона широка.

А мы останемся. Надо же кому-то выполнять Национальный план по снижению уровня жизни, успешно претворяемый правящими партиями.

А все для чего? Чтобы всяких мигрантов отпугнуть. За это и страдаем.