СОВРЕМЕННОЕ ИСКУССТВО
24.08.2024
Евгения Шафранек
Редактор интернет-журнала Brunch.lv
РИЖСКАЯ ДУМА СЛОВ НА ВЕТЕР НЕ БРОСАЕТ
Бросает сразу купюры
-
Участники дискуссии:
00 -
Последняя реплика:
Отвлечемся немного на латвийское современное искусство.
«Я этого пи**ра, в Химках видал, деревянными членами торгует!». Табаков кричал о сувенирных членах политбюро, но может показаться, что это про новые инсталляции в Риге.
Конечно, они не так страшны, (по крайней мере, не все), но абсолютно безвкусны – факт. За сколько же рижских денег нам накидали пюрите в панамку? А главное, кто накидал?
В составе жюри, из шести членов комиссии, одна — исполнительный директор НГО “Латвийского современного художественного центра” (LLMC) Эвита Гозе. Ребята постоянно что-то организуют за счет Еврофондов, нежной любви к ним KKF и за бюджетные деньги.
Второй член жюри — директор нашумевшего арт-пространства “KIM?” Солвита Кресе. Той самой галереи, которой в июне, решением Сейма, презентовали здание в центре Риги, стоимостью несколько миллионов, а накануне радостного события зрителям гордо была представлена оргия от полуголых немецких перфомансеров. Остальные четыре члена комиссии – обычные чиновники. Что же приглянулось столь компетентным экспертам?
На столичной набережной инсталляции обошлись в 115 тысяч евро. Это, к слову, не дерево, а газобетон под цвет латвийского песчаника. У меня даже не столько претензии к внешнему виду этих объектов, хотя, они есть, сколько к стоимости – каждая инсталляция на променаде выходит около 15 000 евро. Но, может, это вполне адекватная цена за арматуру, форму и транспортировку “Зефирки” с сеткой.
Качели на Домской площади – 165 тысяч евро. Качели, конечно, можно было упаковать, например, в отражающий стеклопластик (или что там отражает) и сделать инста-точку. Но их завернули, как обычно, в каркас из необработанного дерева и получилась “тьфу, деревня”, хотя наполнение, вполне себе неплохое. Но, как оказалось, на качелях покататься — ноги переломать. Поэтому под них подвезли деревянные брусочки и кондово заблокировали.
И вот, в начале августа, нас порадовали еще одной локацией и тоже за деньги рижан — “Павильон” на Ливской площади. У меня, кстати, похожая “инсталляция” в детском саду стояла, ракета называлась. Птички на хвосте принесли, что примерная стоимость этой красоты – около 120 тысяч евро. Ну как птички. Конкурс на это мероприятие в думских документах обозначен в 400 тысяч евро. Элементарная математика.
Не стоит забывать, что это еще и арт-конкурс. В качестве награды художники получат премии – на это отдельно выделено 16 000 евро. Справедливости ради отмечу, что каждый художник вознагражден довольно скромной суммой – от 500 до 2 000 евро. И все же есть подозрение, что это “ж-ж-ж, неспроста”.
Так, ансамбль «Свидетели реки времени» на Набережной – работы 43-летнего Андриса Эглитиса. Как одной рукой вице-мэр, господин Ратниекс, вооружившись поддержкой Линды Озолы, борется, нет, не с наркоманами и карманниками, а с музыкантами в переходах центрального вокзала, которые осмеливаются петь на русском языке, а другой допускает до столичных улиц художника, который учился, в том числе, в Институте живописи, скульптуры и архитектуры им.И. Репина в СПб – вопрос.
Господин Эглитис — художник популярный. На его счету и RIBOCA, и Венецианская биеннале в 2015-м, и госзаказы, и еврофонды — всё. Только он еще и супруг художницы Катрины Нейбурги — дочери писательницы и бывшей владелицы отеля Нейбургс, Андры Нейбурги.
После смерти матери отель перешел в руки Катрины Нейбурги. (Но если кто хочет покопаться в лурсофте – SIA “Jauniela 25/29”). В общем, Нейбурги — семья непростая, что уж тут лукавить, уважаемая, и в светской тусовке одним миром мазана.
Качели на Домской площади – инсталляция “Вместе с куполом”, принадлежат фантазии объединения «Lightfoot» во главе с латвийским архитектором Томом Кампарсом — сыном Артиса Кампарса, экс-министра экономики Латвии от партии “Единство”.
Я ни на что не намекаю, но еще еще лет пятнадцать назад у старшего Кампарса “инстаграм не совпадал с декларацией”. За эти годы он ушел из политики и шикарно выглядит. А мальчик Том Кампарс вырос, окончил РТУ, успел поучиться в Вене, Копенгагене, Лондоне и даже Гане, а потом удачно открыл собственное, конечно же успешное, архитектурное бюро.
Вообще быть архитектором у детей богатых родителей прямо тренд. Достаточно насладиться венскими гедонистическими соцсетями Мартиньша Пиленса — сына несостоявшегося президента Латвии, но состоявшего миллионера. Не скажу за Пиленса-младшего, но архитектор Том Кампарс грамотно качели сделать не смог. Ну а “Павильон” реализовало еще одно архитектурно бюро SIA “Sampling” — детище супругов бельгийца Мантена Девриндта и латвийки Лиене Якобсоне.
Что касается Лиене Якобсоне, не удивлюсь, если она имеет отчество Юрьевна и отбрасывает флёр банка Parex. Но одно известно точно – они с мужем профессора в LMA. А про то, как LMA внезапно радует рижан своими идеями мы все знаем по муралу на 40-й школе. Кто-то от него был в восторге, кто-то негодовал, но факт остается фактом – решение было принято своими среди своих и вас не спросили. Не спросили и сейчас, не спросят и завтра — Рижская Дума слов на ветер не бросает, а бросает сразу купюры.
Вывод простой: я, конечно, просто завидую, потому что ипотека у меня есть, а архитектурного бюро нет.
«Я этого пи**ра, в Химках видал, деревянными членами торгует!». Табаков кричал о сувенирных членах политбюро, но может показаться, что это про новые инсталляции в Риге.
Конечно, они не так страшны, (по крайней мере, не все), но абсолютно безвкусны – факт. За сколько же рижских денег нам накидали пюрите в панамку? А главное, кто накидал?
В составе жюри, из шести членов комиссии, одна — исполнительный директор НГО “Латвийского современного художественного центра” (LLMC) Эвита Гозе. Ребята постоянно что-то организуют за счет Еврофондов, нежной любви к ним KKF и за бюджетные деньги.
Второй член жюри — директор нашумевшего арт-пространства “KIM?” Солвита Кресе. Той самой галереи, которой в июне, решением Сейма, презентовали здание в центре Риги, стоимостью несколько миллионов, а накануне радостного события зрителям гордо была представлена оргия от полуголых немецких перфомансеров. Остальные четыре члена комиссии – обычные чиновники. Что же приглянулось столь компетентным экспертам?
На столичной набережной инсталляции обошлись в 115 тысяч евро. Это, к слову, не дерево, а газобетон под цвет латвийского песчаника. У меня даже не столько претензии к внешнему виду этих объектов, хотя, они есть, сколько к стоимости – каждая инсталляция на променаде выходит около 15 000 евро. Но, может, это вполне адекватная цена за арматуру, форму и транспортировку “Зефирки” с сеткой.
Качели на Домской площади – 165 тысяч евро. Качели, конечно, можно было упаковать, например, в отражающий стеклопластик (или что там отражает) и сделать инста-точку. Но их завернули, как обычно, в каркас из необработанного дерева и получилась “тьфу, деревня”, хотя наполнение, вполне себе неплохое. Но, как оказалось, на качелях покататься — ноги переломать. Поэтому под них подвезли деревянные брусочки и кондово заблокировали.
И вот, в начале августа, нас порадовали еще одной локацией и тоже за деньги рижан — “Павильон” на Ливской площади. У меня, кстати, похожая “инсталляция” в детском саду стояла, ракета называлась. Птички на хвосте принесли, что примерная стоимость этой красоты – около 120 тысяч евро. Ну как птички. Конкурс на это мероприятие в думских документах обозначен в 400 тысяч евро. Элементарная математика.
Не стоит забывать, что это еще и арт-конкурс. В качестве награды художники получат премии – на это отдельно выделено 16 000 евро. Справедливости ради отмечу, что каждый художник вознагражден довольно скромной суммой – от 500 до 2 000 евро. И все же есть подозрение, что это “ж-ж-ж, неспроста”.
Так, ансамбль «Свидетели реки времени» на Набережной – работы 43-летнего Андриса Эглитиса. Как одной рукой вице-мэр, господин Ратниекс, вооружившись поддержкой Линды Озолы, борется, нет, не с наркоманами и карманниками, а с музыкантами в переходах центрального вокзала, которые осмеливаются петь на русском языке, а другой допускает до столичных улиц художника, который учился, в том числе, в Институте живописи, скульптуры и архитектуры им.И. Репина в СПб – вопрос.
Господин Эглитис — художник популярный. На его счету и RIBOCA, и Венецианская биеннале в 2015-м, и госзаказы, и еврофонды — всё. Только он еще и супруг художницы Катрины Нейбурги — дочери писательницы и бывшей владелицы отеля Нейбургс, Андры Нейбурги.
После смерти матери отель перешел в руки Катрины Нейбурги. (Но если кто хочет покопаться в лурсофте – SIA “Jauniela 25/29”). В общем, Нейбурги — семья непростая, что уж тут лукавить, уважаемая, и в светской тусовке одним миром мазана.
Качели на Домской площади – инсталляция “Вместе с куполом”, принадлежат фантазии объединения «Lightfoot» во главе с латвийским архитектором Томом Кампарсом — сыном Артиса Кампарса, экс-министра экономики Латвии от партии “Единство”.
Я ни на что не намекаю, но еще еще лет пятнадцать назад у старшего Кампарса “инстаграм не совпадал с декларацией”. За эти годы он ушел из политики и шикарно выглядит. А мальчик Том Кампарс вырос, окончил РТУ, успел поучиться в Вене, Копенгагене, Лондоне и даже Гане, а потом удачно открыл собственное, конечно же успешное, архитектурное бюро.
Вообще быть архитектором у детей богатых родителей прямо тренд. Достаточно насладиться венскими гедонистическими соцсетями Мартиньша Пиленса — сына несостоявшегося президента Латвии, но состоявшего миллионера. Не скажу за Пиленса-младшего, но архитектор Том Кампарс грамотно качели сделать не смог. Ну а “Павильон” реализовало еще одно архитектурно бюро SIA “Sampling” — детище супругов бельгийца Мантена Девриндта и латвийки Лиене Якобсоне.
Что касается Лиене Якобсоне, не удивлюсь, если она имеет отчество Юрьевна и отбрасывает флёр банка Parex. Но одно известно точно – они с мужем профессора в LMA. А про то, как LMA внезапно радует рижан своими идеями мы все знаем по муралу на 40-й школе. Кто-то от него был в восторге, кто-то негодовал, но факт остается фактом – решение было принято своими среди своих и вас не спросили. Не спросили и сейчас, не спросят и завтра — Рижская Дума слов на ветер не бросает, а бросает сразу купюры.
Вывод простой: я, конечно, просто завидую, потому что ипотека у меня есть, а архитектурного бюро нет.
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Александр Филей
Латвийский русский филолог
ДОМ РЕЙТЕРНА. ОТ БАРОККО ДО РОКА
Ефим Казацкий
житель планеты Земля
ЗАМЕНА ВИТРАЖЕЙ В НОТР-ДАМЕ
Макрон настаивает
Алла Березовская
Журналист
ПРЕНИЯ И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ РЕЧЬ ВЛАДИМИРА ДОРОФЕЕВА
Дело Латвийских журналистов
Илья Дименштейн
Журналист
ОТ РОСКОШНОЙ ВИЛЛЫ ДО ПОСОЛЬСТВА РФ
История знаменитого особняка