Своими глазами
30.04.2012
![Михаил Хесин](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/user-normal/prof_216_1305061417.jpg)
![Латвия Латвия](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/media-image/flags/16/lv.png)
Михаил Хесин
Бизнесмен, майор полиции в отставке
Реальная история о двух визитах
Навеяно повестью «Смерть меньшевика»
![Реальная история о двух визитах](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/material-big/image/matpics/mat_856_1335769934.jpg)
-
Участники дискуссии:
-
Последняя реплика:
IMHO club,
Михаил Хесин,
Майя  Алексеева,
Дмитрий Лицов,
Canuck .,
Лилия Орлова,
Александр Гильман,
Монтер Мечников,
George Bailey,
Zilite ~~~,
Дмитрий Гореликов,
Эрик Снарский,
доктор хаус,
Bwana Kubwa,
Elza Pavila,
Aleks Kosh,
Игорь Скворцов,
Павел Токаренко,
Lora Abarin,
Александр Кузьмин,
Евгений Лурье,
Сергей Т. Козлов,
Лаймис Толвайша,
Timber ***,
Александр Литевский,
железный дрон,
Марк Козыренко,
A B,
Вадим Хесин,
Старик Древний,
Ольга  Шапаровская,
Олег Синяев,
Олег Давыдов,
Сергей Галактионов,
Валерий Суси,
Константин Рудаков,
Ирина Кузнецова
Мне трудно и самому определить, смешной была та история или грустной. Наверное, как и во всем, что происходит в нашей жизни, был там и смех, и… грех.
Год и месяц, когда происходила эта история, я назвать не могу. Секрета нет — элементарно не помню. Зато помню причину событий — новые власти в стране победившей революции решили пересчитать потенциальных контрреволюционеров. Пожалуй, скажу проще — «красные» решили пересчитать потенциальных «белых».
Что — что? Сколько мне было лет в 1917-м? Да вы не поняли! Я про нашу революцию — 1991 года!
%script:googleAdSense%
Да и какая разница, о какой революции мы говорим! Все они по сути подходов одинаковы. И там и там потенциальные «белые» в первую очередь определялись по родословной. Правда, в отличие от 1917 года среди нас, «белых», бесед на предмет стать «красными» совсем не проводили, а тупо стали выдавать документы другого образца. Без всяких церемоний, по-современному, по-деловому. А для того, чтобы получить какой-то очередной документ, что твоя родословная не соответствует, нужно было пройти перепись. Вот и пошел я. И не один, а с женой. Но сначала расскажу о первом визите.
Ох! Не все знают, но время было революционное, героическое! Сейчас-то мы наслышаны о том, как трудно далась эта победа революционерам и что им пришлось пережить в прошлом. Вот вспоминаю, как за несколько дней до моего похода за свидетельством о неправильной родословной меня просит подойти к нему в кабинет начальник уголовного розыска города — светлой памяти Коля Бусалов. И спрашивает: помнишь такого-то? Ну как не помнить-то. Многократно судимый уголовник, признанный судом особо опасным рецидивистом!
Николай сидит за столом, я напротив стою. И он продолжает — да вот, только что он стоял тут, на твоем месте. Приходил сказать, что теперь он — земессарг, и не рядовой, а потом показал наган (все как у революционеров, по-взрослому) и сказал, что «ваша власть кончилась» и скоро он будет решать, в какой камере кому из нас сидеть... Рассказав о визите революционера, Николай не преминул дать оценку интеллектуальным способностям вождей революции... Тогда мне казалось, что оценка была хоть и нецензурной, но верной. Однако сейчас я думаю, что ошибались мы — дело не в интеллекте. Дело в истинных целях. А впрочем, плодами любой революции всегда пользуются, как известно...
Отвлекся... Возвращаюсь ко второму в хронологическом порядке визиту. Моему и жены.
Очередь в учреждение не была большой. Как и само учреждение — кабинет делопроизводителей да кабинет начальницы. В конце концов вошли мы в комнату, в которой трудились делопроизводители — три дамы разных возрастов. Жену мою принимала одна из двух немолодых дам, а я неожиданно попал к своей знакомой. Звали ее Илзе.
Было ей чуть за двадцать. Она была несколько смущена, так как до этого момента история моих с ней достаточно сложных и разных взаимоотношений насчитывала уже несколько лет. И тут вдруг — я! Что было для нее сюрпризом, да еще и с женой. Я тоже очень удивился, увидев Илзе там, но она постаралась не акцентировать внимание на нашем знакомстве и с интересом заполнила анкету с моих слов и по имевшейся и ставшей уже совсем не достойной зависти «краснокожей паспортине».
Параллельно та же процедура происходила и за столиком поодаль, где данные о моей жене из паспорта и с ее слов заполняла другая работница. Далее эти заполненные бланки для последующего подписания взяла на проверку начальница делопроизводителей, для чего с документами и анкетами она уединилась в своем кабинете.
О начальнице — она была совсем немолодой и, судя по произошедшему позже, опытной революционеркой. Не исключаю, что и подпольщицей! И наверняка тоже не рядовой. Судите сами — ее обостренное революционное чутье тут же уловило в родословной моей жены не просто «белого», а особо опасного «белого». Рецидивиста. Потомственного. Дело в том, что в ее паспорте, в графе «место рождения», стояла запись — город Лейпциг, ГДР.
Да! Так случилось, что ее отец был советским военным летчиком. И проходил когда-то службу в ГДР! Простодушная делопроизводитель так и написала в анкете: родилась в гор. Лейпциг, Германия.
Эта запись у ее начальницы вызвала приступ революционного гнева. К обеим — и к моей жене, и к своей подчиненной. «Не в Германии она родилась! — кричала на свою подопечную комиссарша, — а в Советской армии!!!» Происходила эта выволочка в присутствии всех в кабинете у делопроизводителей.
Илзе стало как-то неудобно, и чувствовалось, что она не разделяла точку зрения старшей на топонимы. Подчиненная же, допустившая очевидный промах в революционной бдительности, безропотно исправила надпись — и в анкете, в графе «место рождения», написала: «Падомью армия».
Ничтоже сумняшеся... Ей Богу! Господи, прости их, неразумных!
Так документ и пошел. Правда, потом, когда выдали коричневый паспорт, там уже написано было — Германия.
Об Илзе. Все-таки она молодец. Она явно была не согласна с начальницей. И даже слегка покрутила пальцем у виска, когда та удалилась, разоблачив всех. Так ведь и понятно — Илзе относилась ко мне с симпатией. После всего-то, что между нами было. А потому даже и стеснялась, когда мне пришлось рассказывать свою родословную и показывать документы. Ведь раньше было наоборот. Спрашивал я!
Нет! Когда ее привлекали первый раз за кражу, то тогда обошлось без моего участия, а вот второй раз ее сажал уже я. Но между нами было все честно. Она делала свое дело, а я — свое... До революции...
Что — что? Сколько мне было лет в 1917-м? Да вы не поняли! Я про нашу революцию — 1991 года!
%script:googleAdSense%
Да и какая разница, о какой революции мы говорим! Все они по сути подходов одинаковы. И там и там потенциальные «белые» в первую очередь определялись по родословной. Правда, в отличие от 1917 года среди нас, «белых», бесед на предмет стать «красными» совсем не проводили, а тупо стали выдавать документы другого образца. Без всяких церемоний, по-современному, по-деловому. А для того, чтобы получить какой-то очередной документ, что твоя родословная не соответствует, нужно было пройти перепись. Вот и пошел я. И не один, а с женой. Но сначала расскажу о первом визите.
Ох! Не все знают, но время было революционное, героическое! Сейчас-то мы наслышаны о том, как трудно далась эта победа революционерам и что им пришлось пережить в прошлом. Вот вспоминаю, как за несколько дней до моего похода за свидетельством о неправильной родословной меня просит подойти к нему в кабинет начальник уголовного розыска города — светлой памяти Коля Бусалов. И спрашивает: помнишь такого-то? Ну как не помнить-то. Многократно судимый уголовник, признанный судом особо опасным рецидивистом!
Николай сидит за столом, я напротив стою. И он продолжает — да вот, только что он стоял тут, на твоем месте. Приходил сказать, что теперь он — земессарг, и не рядовой, а потом показал наган (все как у революционеров, по-взрослому) и сказал, что «ваша власть кончилась» и скоро он будет решать, в какой камере кому из нас сидеть... Рассказав о визите революционера, Николай не преминул дать оценку интеллектуальным способностям вождей революции... Тогда мне казалось, что оценка была хоть и нецензурной, но верной. Однако сейчас я думаю, что ошибались мы — дело не в интеллекте. Дело в истинных целях. А впрочем, плодами любой революции всегда пользуются, как известно...
Отвлекся... Возвращаюсь ко второму в хронологическом порядке визиту. Моему и жены.
Очередь в учреждение не была большой. Как и само учреждение — кабинет делопроизводителей да кабинет начальницы. В конце концов вошли мы в комнату, в которой трудились делопроизводители — три дамы разных возрастов. Жену мою принимала одна из двух немолодых дам, а я неожиданно попал к своей знакомой. Звали ее Илзе.
Было ей чуть за двадцать. Она была несколько смущена, так как до этого момента история моих с ней достаточно сложных и разных взаимоотношений насчитывала уже несколько лет. И тут вдруг — я! Что было для нее сюрпризом, да еще и с женой. Я тоже очень удивился, увидев Илзе там, но она постаралась не акцентировать внимание на нашем знакомстве и с интересом заполнила анкету с моих слов и по имевшейся и ставшей уже совсем не достойной зависти «краснокожей паспортине».
Параллельно та же процедура происходила и за столиком поодаль, где данные о моей жене из паспорта и с ее слов заполняла другая работница. Далее эти заполненные бланки для последующего подписания взяла на проверку начальница делопроизводителей, для чего с документами и анкетами она уединилась в своем кабинете.
О начальнице — она была совсем немолодой и, судя по произошедшему позже, опытной революционеркой. Не исключаю, что и подпольщицей! И наверняка тоже не рядовой. Судите сами — ее обостренное революционное чутье тут же уловило в родословной моей жены не просто «белого», а особо опасного «белого». Рецидивиста. Потомственного. Дело в том, что в ее паспорте, в графе «место рождения», стояла запись — город Лейпциг, ГДР.
Да! Так случилось, что ее отец был советским военным летчиком. И проходил когда-то службу в ГДР! Простодушная делопроизводитель так и написала в анкете: родилась в гор. Лейпциг, Германия.
Эта запись у ее начальницы вызвала приступ революционного гнева. К обеим — и к моей жене, и к своей подчиненной. «Не в Германии она родилась! — кричала на свою подопечную комиссарша, — а в Советской армии!!!» Происходила эта выволочка в присутствии всех в кабинете у делопроизводителей.
Илзе стало как-то неудобно, и чувствовалось, что она не разделяла точку зрения старшей на топонимы. Подчиненная же, допустившая очевидный промах в революционной бдительности, безропотно исправила надпись — и в анкете, в графе «место рождения», написала: «Падомью армия».
Ничтоже сумняшеся... Ей Богу! Господи, прости их, неразумных!
Так документ и пошел. Правда, потом, когда выдали коричневый паспорт, там уже написано было — Германия.
Об Илзе. Все-таки она молодец. Она явно была не согласна с начальницей. И даже слегка покрутила пальцем у виска, когда та удалилась, разоблачив всех. Так ведь и понятно — Илзе относилась ко мне с симпатией. После всего-то, что между нами было. А потому даже и стеснялась, когда мне пришлось рассказывать свою родословную и показывать документы. Ведь раньше было наоборот. Спрашивал я!
Нет! Когда ее привлекали первый раз за кражу, то тогда обошлось без моего участия, а вот второй раз ее сажал уже я. Но между нами было все честно. Она делала свое дело, а я — свое... До революции...
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
![Михаил Черноусов](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/user-normal/prof_410_1303286900.jpg)
![Латвия Латвия](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/media-image/flags/16/lv.png)
Михаил Черноусов
Адвокат. Частный детектив, доктор права
Часть 4
Спорт – дело полезное!
![Дмитрий Торчиков](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/user-normal/img_5390_1481515714.jpg)
![Латвия Латвия](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/media-image/flags/16/lv.png)
Дмитрий Торчиков
Фрилансер
В приступе дикой виноватости
![Дмитрий Торчиков](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/user-normal/img_5390_1481515714.jpg)
![Латвия Латвия](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/media-image/flags/16/lv.png)
Дмитрий Торчиков
Фрилансер
Как я рад, как я рад, что поеду в Ленинград
![Дмитрий Торчиков](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/user-normal/img_5390_1481515714.jpg)
![Латвия Латвия](https://i.cdnmedia.eu/imagecache/media-image/flags/16/lv.png)
Дмитрий Торчиков
Фрилансер
Кофе нашего подъезда
Как тётя Эрна заговорила по-русски
ЭТО ДРУГОЕ?
Вы очень многого не знаете, и тем не менее пытаетесь строить из себе эксперта.
ДА, ВАШИМ ДЕТЯМ БУДЕТ ПЛОХО
ЧЕМ МОЛОЖЕ ПОЛИТИК
Круто. Никогда еще не слышал от комуняк, что дом можно было построить на не съеденной конфете.
БЕЛАРУСЬ НИ В КАКИЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ВВЯЗЫВАТЬСЯ НЕ СОБИРАЕТСЯ
Хотите проверить? Задохнетесь от этого рука!)