В один из дней Виктор Андреевич начал вдруг подозревать, что у его жены Оксаны свиные ноги. То есть натурально, с копытами. Никаких предпосылок к таким нехорошим мыслям у Виктора Андреевича не было. И тем не менее пришла в голову эдакая дурь. Пришла — и накрепко засела.

Виктор Андреевич сначала не на шутку встревожился, а чуть позже даже и запаниковал. До конца рабочего дня оставалось еще часов шесть, но как удрученный муж не силился восстановить в памяти цельный образ ног своей жены, ничего путного на ум не приходило. Не мог вспомнить, ну вот просто никак. И думать перестать тоже не получалось. Оксана всегда приходила домой с работы на час позже Виктора Андреевича, а уходила на час раньше. По квартире перемещалась исключительно в тапочках. В общем, вид своих ступней не то чтобы скрывала, но и не демонстрировала вместе с тем. И поскольку муж не мог вспомнить, как они, ступни эти выглядят, всякое можно было заподозрить.

«А ну как там действительно копыта? — изводил себя встревоженный супруг, — как тогда — разводиться? Но ведь отношения-то у нас хорошие, толком и не ругаемся даже... Конечно, жена с копытами — не подарок... И если они есть — почему скрывала столько лет? Хотя, если подумать, сам бы я таким не хвастался... И где она обувь только берет, под копыта, на фабриках такое ведь не шьют... Интересно, это наследственное? У мамы ее тоже вот так вот все? Хорошо детей не успели завести, еще в роддоме стыда не оберешься... Хотя Оксана ведь как-то с этим живет, если вдруг да, ну, это самое...»

К концу дня на Виктора Андреевича было больно смотреть. Измучив себя предположениями и обшарив все известные ему социальные сети в поисках фото жены в полный рост, он с трудом сгреб вещи в охапку, застегнул трясущимися руками пальто и ринулся на попутке домой. До возвращения Оксаны оставались считанные минуты. Виктор Андреевич провел их за остервенелым листанием семейных фотоальбомов. Пальцы его занемели, от перенапряжения ныли кисти рук. Надорвав от волнения несколько страниц в свадебном альбоме, несчастный так и не нашел ответа на изводивший его вопрос. Единственное, что удалось доподлинно установить — босиком Оксана никогда не фотографировалась. По пояс, в воде, в тапочках, сапогах и даже валенках — сколько угодно. Но вот так чтобы с ногами — такого не было.

Виктор Андреевич снова стал погружаться в кипящий котел своих мыслей, реальность отходила на задний план, уступая место горячечному бреду. Усталость и переутомление способствовали. Сквозь шум в ушах он услышал звук проворачивающегося в замочной скважине ключа. Дверь открылась, потом закрылась, снова ключ, шаги, какая-то возня, затем снова шаги... Виктор Андреевич прижал к груди альбом с фотографиями, как будто пытаясь защититься им от всего страшного и непонятного в этой Вселенной. Наконец в дверном проеме появилась Оксана. Ноги были нормальные. То есть обычные, человеческие.

— Принеси попить, а? — не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями прошептал Виктор Андреевич.

Оксана посмотрела на мужа, на разбросанные фотографии и искореженный фотоальбом, покачала головой и, развернувшись, отправилась на кухню.