Как-то я принес в магазин, где работаю, свою книгу только что вышедшую в Москве, показать коллеге, бывшей харьковчанке. Инна пробивала чеки, я же стоял на ее линии и упаковывал продукты. Утром покупателей было немного, и у Инны была возможность повертеть книгу в руках. Подошла с тележкой ее знакомая, иммигрантка из Беларуси:
 
Поборов невольное смущение, я дал короткое интервью землячке и пообещал книгу в подарок.
 

Никогда не стеснялся любой работы, даже той, за которую другие не берутся. За семнадцать лет проживания в Соединенных Штатах, чем только не зарабатывал.

Сразу, не зная языка и терминов — переводил — вы удивитесь — с английского на русский медицинские тексты для некоего российского издания. С помощью дочери. Она наговаривала на диктофон подстрочник, я же потом отшифровывал и редактировал. Шло на ура! Позже оказалось, что в России переводы стали дешевле.

Затем я украшал Америку цветами, кустами и деревьями — пять лет трудился садовником. Работал и усатым нянем у знакомых и в нашем семейном детском саду. Между делом выгуливал собак и красил гаражи. Теперь, пятый год катаю тележки в супермаркете, а также делаю все, куда пошлют.



Бытовала в Советском Союза поговорка: работа не волк, в лес не убежит. Или на ту же тему: работа не Алитет* — в горы не уйдет. В смысле, на работе можно особо не напрягаться, а выгонят — запросто найдешь другую . Да, была когда-то такая страна, где не только человек искал себе занятие, но и рабочих мест было хоть отбавляй. Отлынивающих, было дело, отлавливали и судили за тунеядство. Боюсь, родившиеся после СССР, никогда в это не поверят — страна- наследница, давно пополнила список государств, где безработица стала явлением обычным.
 

Мне повезло — большую часть жизни я прожил в Советском Союзе и не знал, какая это беда для себя и близких — неожиданно оказаться невостребованным. В Америке же узнал на горьком опыте зятя и дочери..

Брюс, помнится, потерял должность на общественном радио лет десять назад. Замечательный журналист, за семнадцать лет получивший пятнадцать национальных наград за репортажи и очерки. Оказался ненужным, потому, что уличил директрису в злоупотреблении служебным положении и нечестном использовании средств. При увольнении, она даже выплатила ему зарплату за год вперед, правда, с условием, что поборник честности не станет разглашать настоящую причину увольнения.

Зятю да и всем нам казалось, что уж за год он найдет себе достойное занятие с достойной зарплатой. Действительно, сразу же поступило несколько предложений от коммерческих радиостанций, от которых, на мой взгляд, он довольно легкомысленно отказался. Не стану, дескать, затычкой между рекламой. Год прошел, а приемлемой работы все не было.

Пошел бы на время таксистом, например, посоветовал я, водитель ведь безупречный.
 
Словом, зять больше, чем два года пребывал в депрессии, что стало драмой для всей семьи. Тут не знаешь чем помочь бедолаге: пожалеешь — обидится, что стал обьектом для жалости, не обращаешь внимания — тоже переживает.. Все вокруг страдальца ходят на цыпочках, только что на ушах не стоят. Из дома его никуда не тянет, работа по дому не привлекает. Ни развлечь, ни отвлечь от тяжелых раздумий на тему своей ненужности не удается ни жене, ни детям.

Нельзя забывать и о материальной стороне этой драмы: почти на два года остался без зарплаты главный на тот момент заработчик в семье, в которой двое детей школьного возраста. И, между прочим, солидные проценты по кредиту за дом тоже нужно выплачивать ежемесячно. Иначе семья окажется на улице. Тут вполне можно умом поехать...

Слава Богу, в конце концов махинации радиодиректрисы вскрылись, она была уволена, началось судебное расследование. Некоторое время спустя зятя снова пригласили на прежнее место. И как раньше его материалы регулярно отмечаются призами. Профессионал остается профессионалом и после депрессии.
 

Друг нашей семьи, вице-президент солидной компьютерной компании, опасается уйти в отпуск более чем на неделю. «Если буду отсутствовать дольше, все осознают, что без меня можно обойтись. А мне это надо?»

Вопрос в данных обстоятельствах конечно же риторический.

Однажды слишком рано возвратилась с работы дочь. Открыла багажник и стала выгружать какие-то картонные коробки. В ответ на мой вопрос со слезами на глазах проговорила:
Скотт — владелец частной компании, где Юля работала около двух лет. Подтянула все огрехи, а Скотт ( красноречивая фамилия, не правда ли? ) вдруг решил, что на ее зарплату теперь можно взять двоих, хотя и менее квалифицированных новоиспеченных специалистов. И рассчитал дочь, без предварительного предупреждения. И никому не пожалуешься, здесь хозяин — барин.

Драматический опыт мужа не прошел даром. Юлия сумела отнестись к тяжелой проблеме полегче: улетела в Москву к друзьям-однокашникам. По возвращению стала учиться танцевать танго, а параллельно — искать работу с помощью специализированной фирмы. Отпуск с друзьями и танго спасли и ее, и нас от жуткого дежавю.

Через пару месяцев после того кошмарного дня, дочь устроилась в довольно известную компанию, расположенную в десяти минутах на машине от дома. Успешно трудится там вот уже девять лет. А танго, кстати сказать, до сих пор не забывает.
 

Впрочем, в тех же Соединеных Штатах есть сферы, где рабочих мест хоть отбавляй. Требуются в этой сфере основном люди, готовые вкалывать руками — ногами. Почасовая оплата — минимальная для штата, а занятия не из легких.

Заполняют такие места ищущие денежной добавки пенсионеры, неквалифицированные молодые или люди среднего возраста, в основном иммигранты. Достаточно квалифицированные специалисты на родине, превращающиеся здесь в никого из-за плохого знания языка или по ряду других причин. Некоторые, чтобы более-менее сносно обеспечить свою жизнь стараются устроиться еще где-то, трудятся по двенадцать и более часов день.

Среди зарабатывающих ногами в супермаркете — ваш покорный слуга. Вместе со мной укладывает здесь покупки в пакеты адвокат из Албании, нарезает арбузы и фрукты некогда успешный предприниматель из Армении, готовит сэндвичи бывшая директор райпищеторга из Литвы...

Много малоимущих американцев-пенсионеров, занимающихся здесь раскладкой продуктов по полкам, стоящих за кассами или убирающих залы по ночам.

Молодые мексиканцы и выходцы из других южноамериканских стран в США строят и ремонтируют дома, обихаживают сады, убирают квартиры., трудять официантами в кафе и ресторанах. Нянями за детьми и стариками, уборкой домов и квартир как правило зарабатывают женщины из бывшего Советского Союза и восточно-европейских государств, хотя многие когда-то занимали довольно престижные должности на родине.
 

При.этом большинство из них, особенно молодые, считают, что непрестижный труд здесь для них — дело временное. Однако редко кто, начав с черной работы, делает карьеру — рутина затягивает.

Правда, один такой пример знаю: Эдуард Андросенко, врач-гинеколог из Архангельска, пошел здесь в строительную фирму. А через семь лет создал создал свою — Home doctor, занимающуюся ремонтом домов. Она сейчас — одна из самых востребованных в Бостоне.
Для этого, между прочим, ее владельцу потребовалось семь лет проживания в числе восьмерых нелегалов в тесном подвале с крысами, усиленные занятия английским, завидная целеустремленность и предпринимательская жилка.

Такими качествами, согласитесь, обладают далеко не все молодые люди, которых американская мечта позвала через океан.

Пожилые, вроде меня, радуются, что здоровье еще позволяет быть при деле и кое-что заработать. Я, к примеру на путешествия или издание книг в Москве.
 

На эти цели стармаркетовской зарплаты хватает только потому, что живу в доме, принадлежащем дочери с зятем. Иначе практически весь заработок ушел бы на оплату съемной квартиры.

Кстати сказать, уезжаю, как правило, на два-три месяца летом, а «должность» ждет меня все это время. И не только должность: после отпуска коллеги меня встречают с улыбками, поздравляют с возвращением на паботу. Получается, что я все еще в социуме, хотя персонал Star Market — даже с большой натяжкой нельзя назвать коллективом. Таким, например, дружным, каким был когда-то «Петит» в Латвии или в московских газетах, в которых мне посчастливилось работать собственным корреспондентом .

Радует меня еще и то, что ходьба с тележками сродни пробежкам от инфаркта — за шестичасовой рабочий день нашагиваешь пятнадцать километров и более. А при ходьбе, бывало, как бы невзначай приходят интересные идеи и сюжеты, которые не всегда можно высидеть за компьютером. За такую эффективную физкультуру для ног и ума, не забудем, еще и какие-никакие денежки по американским меркам платят.

Ну и, наконец, работа дисциплинирует. Как бы не хотелось расслабиться, разлениться нельзя. На тебя надеются, тебе ждут: не появишься — обречешь менеджера на лихорадочные телефонные звонки в поисках замены. Простое вроде бы дело — тележки подавать, а без них ни покупателям, ни магазину не обойтись.
 

Работа — одно из приятнейших оправданий своего существования. Не я дал такое замечательное определение, а князь С. М. Волконский, известный театральный и общественный деятель императорской России. В своих воспоминаниях об Америке, кстати сказать.

Полностью с ним согласен. Добавлю, что своей службой ногами-руками в Соединенных Штатах я доволен. Вряд ли в таком возрасте меня взяли бы тележкокатателем в любой другой стране, где уровень безработицы среди жителей даже дееспособного возраста зашкаливает.

P.S. Не исключено, что кто-то из русских американцев уличит меня в неточности или в предвзятости. Не обижусь. У этого «кто-то» свой опыт, у меня — свой и свое отношение к нему.

———————
* Алитет — герой популярного в пятидпесятые годы прошлого века романа известного советского писаиеля Тихона Семушкина «Алитет уходит в горы» о том, как на Чукотку пришла советская власть. Алитет — местный кулак сбегает от коллективизации в горы.
 

---

---