---

Продолжение Смотри ➤ Часть 1

---

«Золотая середина»…

Среда.13 мая. 

— Добрый день! Зоя пока в порядке, сидит у себя в комнате, полна надежды на адвоката, тем более, такого знаменитого! Но мне позвонил наш психиатр Алексей, сказал, что директор Илга срочно просила его приехать. Вот думаю, не связано ли это с Зоей?

— Не исключено, они сегодня обещали отправить все документы адвокату. Если вы доверяете этому психиатру, можете предупредить, чтобы он не соглашался делать недостоверные справки? Будет проверка и его могут за такие дела лишить лицензии!

— Никому здесь на 100 процентов доверять нельзя. Он может все рассказать директрисе.

— Тогда Зое скажите, пусть их предупредит, что она обратилась к адвокату и не разрешает ей ничего колоть!

— Сегодня моя смена, я не буду ей психотропные давать!

— Психиатр приехал. Да, Илга его вызвала из-за Зои. Он с ней долго беседовал, потом мне сказал, что деменции у нее не нашел. Она все соображает, понимает. Но директор с дочкой Зои настаивают на деменции. Он сказал: «Надо ей что-нибудь назначить, а то приедет адвокат, а она — в адеквате!».

— Если у Зои при поступлении не была диагностирована деменция или старческое слабоумие, ее там не имеют права держать против воли. А диагноз должна ставить медицинская комиссия, а не один карманный врач из коммерческого пансионата. Нельзя по чьей-то прихоти человека глушить психотропными лекарствами! Это уже карательной психиатрией попахивает…

Четверг. 14 мая.

— Высылаю вам фото. Психиатр начал писать заключение, но почему-то поставил дату — 19 января, хотя сегодня 14 мая. Я ему сказала, напишите пожалуйста, честно, а то потом экспертиза покажет, что Зоя К. психически здорова и у вас могут быть проблемы. Он ответил, что все понимает, но начальство и ее дочь хотят по-другому. Потом взял бланк и пошел домой, сказав, что дома напишет. Если честно, мне его жаль, не хочется, чтобы его лишили лицензии. Он из Даугавпилса, у него мать тяжело больна…

— Катя! Нельзя всех жалеть без разбора! Если он пойдет на подлог, он не достоин звания врача. Отберут и правильно сделают! Если же настоит на своем — врачом останется! Вы его предупредили, выбор — за ним.

— Психиатр собрался найти «золотую середину», решил написать, что у нее имеются признаки деменции.

— Да пусть пишет, что хочет! Адвокат потом на него жалобу составит во врачебную инспекцию.

Суббота, 16 мая

— Директор отняла у Зои телефон! Подозреваю, что ей в еду добавляли капли галоперидола. Они не имеют ни вкуса, ни запаха.

— Симптомы?

— Она сказала, что позавчера утром позавтракала и ей сразу захотелось спать. Заходила директор, что-то ей говорила, но она не помнит — все было, как в тумане. А когда проснулась, то пропал ее телефон. Она очень подавлена, говорит, что все время хочется спать. Психиатр же говорил, что надо ей что-то дать из препаратов к приходу адвоката...

— Катя, пусть Зоя сегодня напишет заявление в полицию о том, что ее привезли обманом сюда и насильно удерживают, а теперь телефон отобрали, лишив ее возможности связаться с адвокатом.

— Директор увидит в ее телефоне, что я звонила несколько раз Зое и поймет, кто ей помогает. Зоя мне сказала, что уже не верит, что когда-нибудь отсюда выберется живой. Если меня уволят в ближайшие дни, то я не смогу ей помочь.

— Успокойте ее, передайте, что адвокат работает, она уже все документы передала по назначению и свяжется с полицией…

— Смена закончилась, пишу из дома. Заявление в полицию Зоя написала, оно у меня. Правда, от волнения у нее очень дрожали руки и вышло кривовато.

— Завтра же передадим адвокату!

— Я сегодня ночью думала, даже если она выйдет на свободу, родственники могут с таким же успехом поместить её в другой пансионат, подальше от Риги, где дешевле. Старый человек беззащитен.

Зоя сегодня позвонила в банк и заблокировала счёт. Теперь дочка не сможет получать её 2 пенсии. Может, нечем будет платить и заберёт мать из пансионата?

Может, не надо пока заявление в полицию отдавать? Будет большой скандал, меня уволят, а станет ли лучше Зое?

— Катя, нам надо помочь ей оттуда выбраться, раз уж она обратилась за помощью и надеется на нас.

Провал…

Понедельник 18 мая. 

— Вот и всё — меня уволили…

— Что случилось, Кат? Где вы?

— Я сижу на станции с вещами, жду электричку… Час назад директор вызвала меня к себе в кабинет, там сидели дочка и внучка Зои, перед ней лежала распечатка телефонных разговоров. Стала спрашивать, с какой целью я звонила Зое и не я ли ей дала телефон адвоката. Я сказала, ничего не знаю. Но мне не нравится врать, я вся покраснела, начала что-то мямлить.

— Ясно… А что с Зоей?

— Бедная, теперь даже не знаю, что с ней будет… А мне старшая медсестра сказала: «Ты себе всю жизнь сломала» ...  На душе очень противно. Неприятный разговор, конечно, был. В кабинете у директрисы еще были владелица пансионата Моника Ж. и ее сын (он тут вроде управляющего). Они спросили мой телефон. Я отдала. Не спрашивайте, зачем! Они бы все равно меня скрутили и все забрали.

Увидели у меня номер телефона адвоката, начали стыдить, зачем я взялась помогать Зое: «Кто она тебе? Зачем ты ей помогала? Что мы тебе плохого сделали, зачем ты про нас гадости рассказываешь? Пиши заявление об уходе!…» Я вот думаю, а, может, и правда, я — гадина? Бабушке этой только навредила, теперь ей будут давать психотропные лекарства.

Да, представляете, меня еще обвинили, что я хочу забрать квартиру Зои! Ну это уже вообще подлость!

— Действительно, странно слышать это от людей, которые сами этими квартирами и торгуют… Сын владелицы пансионата два года назад как раз и продал моему коллеге квартиру умершего клиента именно этого пансионата!

Ничего себе! Ладно, я поехала. Вечером напишу.

— Катя, вы поступили, как порядочный, честный медик — не отмахнулись от несчастного беспомощного человека, попавшего в безысходную ситуацию, пытались помочь. И вам за свое стыдиться нечего!

Навязчивая идея

— Извините, не могу спать, хотя выпила снотворное. Буду вам писать, прочитаете завтра? Перед глазами мои несчастные старички. Кто-то, вроде нашей директрисы, скажет — они все сумасшедшие. Но вот, что странно, почему-то они очень редко смеются. «Навязчивая идея» у большинства «сумасшедших» одна — как бы выбраться оттуда. Но есть и те, которые смирились. Многие из них живут на антидепрессантах и нейролептиках.

— Катя, а напишите про ваших подопечных? Уж коль они и так не выходят у вас из головы…

Вот, например, есть одна приветливая старушка — Нина. Она в детстве пережила Ленинградскую блокаду, в которой погибла вся ее семья — родители, братья и сестры. После этого любые испытания ей непочём, она ничего не боится. Но и на её лице уныние, когда ей приходится день за днём, месяц за месяцем лежать, глядя в потолок. Когда к ней кто-то подходит, она оживляется, начинает улыбаться. Но, поймите, у работающих там нет времени, чтобы выслушивать стариков! А многие очень стараются и переживают от недостатка общения…

-- А как часто их навещают близкие? Могут ли они с ними общаться хотя бы по скайпу?

— Какой скайп?! Там даже кнопочные телефоны есть не у всех. Родные приезжают крайне редко. У многих дети живут за границей, сюда вообще раз в год приезжают. А в декабре посещения все отменили из-за гриппа. Между прочим, первыми заболели наши санитары. Грипп был с температурой и тошнотой. Но директор уговорила их выйти на работу, потому что больше некому. Она умеет быть убедительной. В результате они перезаражали почти всех стариков в пансионате, у тех появились те же симптомы — температура, тошнота, понос.

— Понятно. А потом начался коронавирус?

— Да, и все посещения тут же были полностью запрещены. Родственники часто вообще не могли получить информацию, что происходит с их стариками. Как сказал один мужчина: «Когда я пытаюсь дозвониться до администрации, узнать что-то про свою бабушку, никто не поднимает трубку. Но, когда надо заплатить за пансионат, тогда они сами звонят и напоминают.»

— Да, это о многом говорит…

— Люди-то все разные приходят в пансионат работать. Санитары, к примеру, это вообще отдельная тема. Так, одному придурку очень нравилось дразнить и щекотать наполовину парализованного больного мужчину, доводя его до белого каления. Так этот больной — ещё не старый, бывший «новый русский», которого парализовало после удара по голове во время драки в ресторане, мечтал убить своего мучителя. Я говорила санитару, чтобы он так не делал, другие говорили, даже на собрании, но этот придурок никого не слушал. Когда больной рассказывал потом по телефону об этом и других случаях издевательства над ним своей бывшей жене, которая о нём заботится, она тоже не верила, думала, что это его бредовые фантазии. Но я в разговоре подтвердила, что это правда. Хотя муж ее и сам не подарок, постоянно ругается матом, всех оскорбляет, целыми днями орёт. Но всё-таки его жалко, потому что он парализованный и беспомощный.

— Кого туда берут санитарами?

— Особо не выбирают, мужская-то сила в пансионате всегда нужна — поднять больного, перенести его, усадить на коляску… Был, к примеру, дядька в куртке с надписью — «полиция». Может, из бывших? Так он однажды ударил одну пожилую женщину по лицу. Она была в шоке, плакала, позвонила дочери и пожаловалась. Но, представляете, та не поверила! А обратилась с просьбой к нашей семейной: «Дайте маме что-нибудь успокоительное, а то ей неизвестно, что мерещится, галлюцинации, наверное». Я рассказала ей, что это правда, многие были в курсе, да и санитара потом ругали на собрании. Через некоторое время дочка забрала свою маму из пансионата…

— А «полицай» остался?

— Нет, его позже уволили. Там вообще люди долго не задерживаются. Нянечки часто меняются, но оно и понятно. Это неблагодарный и непосильный труд, вот многие и выгорают. У всех нянечек болят спины, повреждены позвоночники из-за того, что приходится таскать и ворочать тяжеленных стариков. Да ещё и ночами не спать...

— Прямо концлагерь какой-то, что для постояльцев, что для персонала?

— Говорят, что наша «Липа» еще не худший вариант, и здесь не все так плохо. Вот, к примеру, повара у нас просто классные. Из совсем скромного набора продуктов они очень неплохо готовят, иногда вкусно получается. Только старикам трудно бывает разжевать, например, перловку. Зубы здесь у всех очень плохие. Зоя Федоровна, правда, была очень недовольна едой. У нее проблемы с пищеварением, и она не могла есть эту кашу. Она за это время похудела, как и некоторые другие. Хотя для многих похудание и диета только на пользу идут.

— Да уж, спасибо им за такую пользу!

— И все же, повара — молодцы! Они для стариков измельчали еду в блендере, даже нас кормили бесплатно. Кстати, мама нынешней директрисы тоже лежит в пансионате, но, конечно, она там на особом положении. Стол ее завален разными угощениями, комната уставлена цветами. Никто ее вещи не забирает и не выкидывает…
 

---

Продолжение следует ➤

---