В этом году исполняется 23 года с того дня, когда Верховный Совет Латвийской республики постановил, что латвийское гражданство положено, оказывается, далеко не всем постоянным жителям только-только обретшей свою независимость страны. Иными словами, 23 года назад Верховный Совет ЛР принял решение ликвидировать всеобщее избирательное право — основу основ любого демократического государства.
 
Мои заметки — о том, как обсуждался этот вопрос в первые месяцы независимости — с конца августа и до середины октября 1991 года. Давайте вспомним! Перед парламентскими выборами, которые 4 октября в очередной раз пройдут в условиях «долговременного дефицита демократии», это, наверное, будет полезно всем нам.
 
   
«Вопрос о гражданстве, являющийся одним из наиболее важных, ВС республики должен решить в ближайшее время, так как после восстановления независимости он имеет и практическое, и политическое значение». С этих слов начинается короткая заметка «Кто получит латвийское гражданство», опубликованная в газете «Диена» 7 сентября 1991 года. Ее автор Ивета Бояре приводит мнение двух видных политиков — Андрейса Крастиньша, заместителя председателя ВС ЛР, члена правлений ДННЛ и Конгресса граждан; и Юриса Добелиса, члена ДННЛ — по теме гражданства.
 
Решение этого вопроса, отметил А.Крастиньш, диктуется необходимостью создания паспортной системы ЛР, а также назначением должностных лиц — дипломатических представителей ЛР с широкими полномочиями для работы вне республики. У депутатов ВС также возникают трудности в ходе разработки отдельных законопроектов, например, закона об обязательной государственной службе. Кроме того, по мнению А.Крастиньша, политические оппозиционеры уже долгое время связывают вопрос гражданства с вопросом соблюдения прав человека в Латвии.
 
В Народном фронте Латвии единства взглядов на проблему гражданства не существовало. Еще 2 мая 1991 года бывший председатель Думы НФЛ Дайнис Иванс говорил: «Как бы тревожна и огорчительна ни была для нас, латышей, нынешняя демографическая ситуация, все равно и безнравственно, и бесперспективно вести себя так, будто последних пятидесяти лет в нашей истории не было. Я уверен, общество будет тем спокойнее, государство стабильнее, чем большее число его лояльных жителей станут гражданами».



Но Ромуальдас Ражукас, новый председатель Думы НФЛ, избранный на этот пост на 3-м конгрессе НФЛ в октябре 1990 года, в интервью газете «Балтийское время» 12 сентября 1991 года еще раз подтвердил, что позиция НФЛ по вопросу гражданства, сформулированная на 3-м конгрессе НФЛ 6 — 7 октября 1990 года, остается неизменной. Гражданство никому не будет присвоено до выборов в Сейм. Поэтому, — отметил Р.Ражукас, — надо как можно скорее приступить к созданию регистра жителей Латвии, чтобы знать, кто будет избирать Сейм.
 
Одновременно Янис Диневич, руководитель фракции НФЛ в Верховном Совете, после заседания фракции, состоявшегося 11 сентября, сообщил «Диене», что на заседании было принято решение признать право нынешнего Верховного Совета решать все вопросы, вытекающие из Декларации от 4 мая и Конституционного закона о государственной независимости от 21 августа. Тем самым депутаты признали, что в их полномочия входит и решение вопроса о предоставлении гражданства.

«Было бы более чем двусмысленно, если бы ВС, декларировав государственную независимость республики и добившись ее международного признания, был бы ограничен в своих правах. Закон о гражданстве, институт гражданства — это, по существу, промежуточное звено, за которым должны последовать выборы в саэйму. Это механизм, с помощью которого мы допускаем или не допускаем участие людей в выборах», — пояснил Я.Диневич.

В случае, если ВС склонится к тому, чтобы не решать сейчас вопрос о гражданстве, он должен будет, по крайней мере, определить соответствующий круг избирателей саэймы и ответить на вопрос, будут ли это только граждане, или возможно участие и остальных. «Решить в пользу первого варианта в нынешней ситуации было бы не самое правильное… Если мы не можем расширить круг избирателей саэймы, надо расширить круг граждан», — подчеркнул Я.Диневич, поскольку, по его мнению, было бы неправильно 48% людей оставить без избирательного права.

Премьер И.Годманис, согласившись с Я.Диневичем, предложил применить к жителям, поселившимся в Латвии после 17 июня 1940 года, закон о подданстве 1919 года, в котором записан 5-летний ценз проживания, при условии, что человек отказывается от гражданства другого государства.



Депутаты И.Калниньш и В.Муцениекс тоже выступили за 5-летний ценз, но отсчет при этом предложили начать с 21 августа 1991 года. Депутат Ю.Боярс заявил, что 5 лет — это ничтожно малый срок и его нужно радикально увеличить. Депутат Лагздиньш сказал, что для судьбы латышского народа опасен не весь миллион граждан СССР, а только та его часть, которая враждебна идее независимости. И, вместо того, чтобы их притеснять, надо «демократически создать такие экономические и социальные условия, чтобы хоть часть их вернулась на родину предков». Против такой позиции, в свою очередь, резко выступил А.Горбунов, который заявил: «Дискриминация не может быть способом самозащиты».
 
Таким образом, полностью поддерживая позицию Конгресса граждан, что выбирать парламент могут только граждане ЛР, которые были таковыми до 17 июня 1940 года, и их потомки, фракция НФЛ искала и компромиссный вариант, позволяющий расширить круг граждан, потому что было очевидно, что отстранение от избирательного процесса почти 1 миллиона постоянных жителей может поставить под сомнение легитимность нового парламента в глазах международного сообщества.
 
Компромиссную концепцию решения проблемы гражданства к этому времени разработала рабочая группа парламентской фракции НФЛ. Эта концепция, как и прочие документы НФЛ этого периода, была основана на признании факта оккупации Латвии в 1940 году.
 
С кратким изложением концепции читателей газеты «СМ-сегодня» 1 октября 1991 года познакомил один из ее разработчиков, депутат ВС ЛР, профессор Рижского Технического университета Роландс Рикардс. Он писал: «В Латвии сегодня проживают 1,7 миллиона граждан ЛР и 1 миллион граждан СССР. Среди граждан ЛР 80 процентов латышей и 20 процентов русских, белорусов, поляков, украинцев и представителей других национальностей. Таким образом, 63 процента постоянных жителей являются гражданами ЛР и 37 процентов — гражданами СССР, среди них и 30 тысяч латышей.
 
Натурализация в гражданство ЛР не происходила 51 год, так как оккупационный режим ликвидировал суверенную власть латвийского государства…
 
В своей концепции мы исходили из двух условий. Предложенное решение, во-первых, должно быть одобрено абсолютным большинством латышской нации… Во-вторых, необходимо одобрение большинства всех постоянных жителей Латвии…
 
Существуют два крайних варианта решения проблемы гражданства. Один представляет собой по существу различные «модификации» нулевого. Второй предлагает путь чистой преемственности Латвийской Республики 1918 года: Сейм избирают только граждане ЛР, и только Сейм решает, на каких условиях происходит натурализация подданных СССР в латвийское гражданство. Наша концепция предусматривает расширение состава избирателей Сейма, а не граждан. То есть, кроме граждан ЛР в первых выборах — в первый восстанавливаемый Сейм — на определенных условиях участвует и часть подданных СССР или лиц без гражданства… Именно этот вариант кажется нам политически целесообразным, поскольку он может дать наибольшее количество согласных с ним. Поэтому мы и называем его компромиссным…» В соответствии с этим вариантом ВС ЛР принимает постановление «О подготовке к выборам в Сейм», в котором определяет расширенный круг избирателей.
 
Однако компромиссный вариант решения проблемы гражданства на упомянутом выше заседании парламентской фракции НФЛ 11 сентября не набрал необходимого количества голосов. За этот вариант проголосовали 47 депутатов, против — 18. По существу, фракция раскололась по самому важному в то время вопросу.
 
Владлен Дозорцев позднее писал: «Практически произошел раскол фракции по базовому вопросу. Консенсус невозможен, а компромисс возможен на принципе политической безопасности, при котором будут задеты интересы как можно меньшей части людей.
 
Я считаю, что единственным показателем может быть продолжительность интеграции человека в общество Латвии, лояльность — вообще не критерий. Стратегическая группа так и не пришла к единому мнению. Одни предлагают считать априори гражданами тех, кто здесь родился. А чем хуже те, кого привезли в Латвию ребенком, кто не имеет другой родины, всю свою сознательную жизнь отдал республике? Я считал бы самым демократичным «нулевой вариант», но это практически невозможно. А компромисс возможен. Например, вокруг правительственного варианта, предложенного Годманисом, — приспособить к нынешней ситуации закон о подданстве. Он был принят в 1919 году, когда в Латвии, где проживали и граждане бывшей царской России, сложилась политическая ситуация, аналогичная сегодняшней. Политики того времени решили быть реалистами и посчитали наиболее безопасным, справедливым и целесообразным признать гражданами всех, кто к моменту принятия закона прожил здесь 5 лет…
 
Решая проблему гражданства, мы должны ответить на главный вопрос: какова цель того или иного решения?
 
Мы заинтересованы в укреплении независимости, а не в ее ослаблении за счет существования подпольных точек зрения, альтернативных групп, готовых создать альтернативные формы власти. Мы хотим войти в Европу цивилизованным государством, и мы уже имеем предупреждение заместителя министра иностранных дел Великобритании: если Латвия примет недемократические решения, дипломатические отношения между нами могут быть разорваны.
 
…Нам в парламенте не хватает настоящего священника, который сказал бы нам: почему, когда было плохо, трудно и опасно, мы были так внимательны друг к другу? Почему теперь, когда опасность миновала, мы стали отвратительно злыми? Сейчас как никогда парламенту нужен человек, который мог бы внести в него нравственный аспект…»
 
12 сентября, то есть на следующий день после обсуждения во фракции НФЛ вопроса о гражданстве, раскол фракции был официально оформлен. Была создана фракция «Сатверсме», выступившая за восстановление Латвийского государства на основе Конституции 1922 года. Это означало, что вопрос о гражданстве должен решать не Верховный Совет, а Сейм, однако для его избрания необходима легитимная сообщность граждан.
 
Газета «Атмода» в начале октября опубликовала специальную подборку мнений по теме гражданства.
 
Журналист Юрис Пайдерс, в частности, высказал мнение, что дискуссия о гражданстве ведется некорректно. Люди, выступающие за вариант 1940 года, называют других, сторонников нулевого варианта, предателями латышского народа. Вы хотите, чтобы вас называли предателем? — спрашивал Пайдерс.
 
«Главное, чего должны достичь депутаты, — это не допустить, чтобы гражданство предоставлялось автоматически. Необходим максимально возможный ценз оседлости. На мой взгляд — это 18 лет. Следует также выдвинуть и другие требования — обязательное знание языка и истории Латвии, лояльность к Республике… Мы стремимся к созданию стабильного общества в Латвии. Это возможно лишь при наличии стабильного парламента. А стабильность парламента будет гарантирована лишь в том случае, если латышская нация будет иметь в нем стабильное большинство. Латыши все-таки должны быть хозяевами на своей земле» — такое мнение высказал депутат ВС ЛР Дзинтарс Абикис.
 
Индулис Берзиньш, также депутат ВС ЛР, предложил, чтобы уже в течение ближайшего месяца был принят конституционный закон о правах граждан, в котором были бы четко разграничены понятия «подданный» и «постоянный житель». Кроме того, по его мнению, следует приступить к созданию регистра жителей Латвии и восстановить гражданство тем, кто является гражданином ЛР, и их потомкам, не расширяя круг граждан.
 
«Как быть с миллионом неграждан? — такой вопрос читателям газеты задал журналист Айнарс Владимировс и сам же на него ответил: Не знаю. Треть населения без прав граждан — это многовато. Можно, конечно, порассуждать на тему исторической и прочих справедливостей, но ведь помимо любой справедливости существует и конкретная политическая обстановка… Не следует забывать о том, что эти люди все время имели право избирать и быть избранными, поэтому лишение этих прав рождает чувство психологического дискомфорта, теряется чувство политической стабильности, появляется ощущение ущемленности».
 
В дискуссии на страницах «Атмоды» приняли также участие Элита Вейдемане, главный редактор латышского издания «Атмоды», журналист Илмарс Латковскис и политик Валдис Штейнс, которые выступили в поддержку жесткого варианта решения вопроса о гражданстве. Например, И.Латковскис предложил ввести ценз оседлости в 25 лет, а В.Штейнс вообще предложил решить вопрос о гражданстве в ходе референдума граждан ЛР, который должен состояться лишь после проведения деоккупации.
 
Конгресс граждан и Движение за национальную независимость Латвии (ДННЛ) всегда выступали с резкой критикой даже малейшего отступления от радикальной позиции по вопросу гражданства. Любой компромисс рассматривался ими как предательство интересов латышского народа. Не изменилась их позиция и после 24 августа.
 


10 сентября в газете Конгресса граждан «Pilsonis» («Гражданин») была опубликована статья председателя Латвийского комитета Конгресса граждан Мариса Гринблатса, в которой подводились итоги работы Гражданских комитетов в июле и августе 1991 года. «Декларация 21 августа и особенно последовавшее за ней международное признание (независимой Латвийской Республики — В.Г.) изменили ситуацию, — писал М.Гринблатс. — …Сегодня тактика должна измениться и наше главное внимание с международного признания должно быть перенесено на то, что вопрос деоккупации и деколонизации Латвии еще не решен, и в случае, если выборы Сейма будет организовывать Верховный Совет, то в них будут участвовать и проживающие в Латвии граждане СССР, что приведет к образованию такой Латвии, о которой Латвийский комитет уже предупреждал. Это будет «новая» Латвия с официальным двуязычием, непрямым контролем Москвы за большей частью экономики Латвии, с определенной ролью в политической жизни бывших латышских и русских коммунистов…»
 
В этот же день руководители Конгресса граждан Марис Гринблатс, Янис Страуме и Элмарс Веберс провели пресс-конференцию, на которой рассказали о своем видении решения проблемы гражданства. «Цели Конгресса граждан — деоккупация, деколонизация и денационализация — по-прежнему актуальны», — подчеркнул М.Гринблатс. По его мнению, выборы в Сейм нужно максимально отодвинуть на более поздний срок, чтобы на них не смогли одержать победу латышские и русские коммунисты. По мнению Я.Страуме, в выборах могут участвовать только граждане ЛР. А Э.Веберс как предварительное условие проведения выборов в новый Сейм назвал деоккупацию и деколонизацию. По его мнению, большая часть тех, кто приехал в Латвию после 1940 года, с точки зрения законодательства ЛР, находится в Латвии незаконно. Необходимо принять программу репатриации, а сам «процесс репатриации, вне всяких сомнений, должен проходить цивилизованно».
 
На следующий после пресс-конференции день в «Диене» была опубликована статья Айгарса Иргенса, заместителя председателя Латвийского комитета Конгресса неграждан. Он писал: «Надо разработать механизм репатриации граждан СССР, достигнуть на государственном уровне договоренности с СССР и государственными учреждениями его республик по реализации этого механизма и привлечь к этому средства из финансовой помощи и кредитов Запада. Решение этой проблемы — единственный политический и социальный гарант будущего Латвии… Утверждать, что среди колонистов огромное количество сторонников независимости, просто несерьезно…
 
Надо прекратить идеологические манипуляции на тему, что совокупность граждан может отличаться от совокупности избирателей саэймы. Дать кому-то (более того — большой группе населения) право выбирать саэйму — означает дать ему гарантии на приобретение гражданства».
 
Без преувеличения, шокирующее впечатление на нелатышей произвело интервью председателя ДННЛ Висвалдиса Лациса, которое было опубликовано в газете «СМ-сегодня» 11 сентября. В этом интервью В.Лацис, выпускник 1-го Московского института иностранных языков, а в годы войны — помощник офицера 19-й дивизии Латышского добровольческого легиона СС, заявил, что постоянные жители ЛР, которые поселились в Латвии после 17 июня 1940 года, а также их потомки, с точки зрения их правового положения, — это «не граждане второго сорта». «Вы — никто!», — заявил он корреспонденту газеты Яне Рубинчик. Даже те 250 тысяч нелатышей, которые проголосовали за независимость Латвии, и то это люди, которые угрожают национальному существованию латышей.
 
Юрис Добелис, другой видный представитель этой радикальной националистической организации, в упомянутой выше статье Иветы Бояре «Кто получит латвийское гражданство» так прокомментировал предложение предоставить возможность участвовать в выборах постоянным жителям, которые приехали в Латвию после 1940 года: «Нам надо сделать все, чтобы принятые нами законы не угрожали национальным интересам латышей. Кроме граждан, следовало бы допустить к участию в выборах членов их семей, а также лиц, своей деятельностью доказавших лояльность по отношению к Латвийской Республике». «Но это мое личное мнение», — подчеркнул Добелис.
 
Из представителей латышской общины, не связанных с компартией Латвии, за «нулевой вариант» в ходе этой заочной дискуссии, развернувшейся на страницах латвийской прессы, выступил лишь председатель политической комиссии Демократической партии труда Латвии, декан факультета истории и философии Латвийского университета Юрис Розенвалдс. «Что касается гражданства, то, по-моему, человеческий и цивилизованный подход содержит только одно решение — гражданство следует предоставить всем постоянным жителям Латвии, которые письменно подтвердят свою преданность Латвийской Республике и готовность отказаться от гражданства другого государства», — писал он в статье «Господа без господства», опубликованной 7 сентября в газете «Диена».
 
Далее Ю.Розенвалдс дал оценку сложившейся в стране политической ситуации и перспективам ее развития, причем эту оценку отличал подлинно демократический и правозащитный подход, крайне редкий для латышской публицистики того времени. Ю.Розенвалдс первым заявил о том, что от того, как будет решен вопрос гражданства, зависит то, каким в перспективе будет Латвийское государство — демократическим и социально-справедливым или же национально-тоталитарным. Одновременно он подверг критике тезис о латышской Латвии — святая святых в идеологии радикальной части западной латышской эмиграции, Конгресса граждан и ДННЛ.

«Идея латвийского государства не идентична латышской национальной идее. Демократическое государство в отношении к лояльному гражданину не руководствуется национальными критериями. Возникают опасения, что идея «латышской Латвии» связывается с определенными психологическими, национально-патриотическими и другими спекуляциями. К месту сказать о необольшевистском синдроме денационализации. Подобное мы испытали уже на себе в виде русификации за 50 лет жизни в советском обществе. У многих синдром еще ощутим. Например, он трансформировался в убеждение, что представитель другой национальности только потому опасен латышу, что он не латыш, и наоборот, латыш уже потому хорош, что он латыш», — писал Ю.Розенвалдс.
 
И далее: «Это утопия — считать, что стратегическим интересам латышей соответствует только постепенная репатриация или ассимиляция изрядной части нелатышского населения и надеяться таким образом вернуться к демографическим пропорциям довоенной Латвии. Это прежде всего опасно для самих латышей, так как ориентирует их только на конфронтацию с другими народностями».
 
И, наконец, самое главное: «Латвийская Республика, как независимое государство, сможет стабильно развиваться и надежно обеспечивать национальные интересы латышей только при условии создания демократического общества, которое сумеет интегрировать тех представителей других национальностей, которые, независимо от принадлежности к гражданам Первой Латвийской Республики, будут лояльны к Латвийскому государству, оно же, в свою очередь, возьмет на себя обеспечение их национальных прав и создаст национальным меньшинствам реальные возможности участия в управлении обществом.
 
Утверждать, что мы не можем позволить себе демократию из-за трагического демографического положения латышей, означает бесперспективное противостояние латышей всем другим этническим группам государства. В сущности, этот взгляд основан на неверии в способность латышей демократическими средствами обеспечить себе ведущую роль в обществе для его гармонизации и стабилизации», — такую оценку национальной идеологии, принятой на вооружение националистическими организациями, дал Ю.Розенвалдс.
 
К сожалению, в сентябре 1991 года подобные взгляды не могли рассчитывать на широкую поддержку в Верховном Совете, который все больше склонялся к поддержке требований, выдвигаемых такими националистическими организациями, как Конгресс граждан и Движение за национальную независимость Латвии.
 
За «нулевой вариант» при решении вопроса о гражданстве выступала и фракция «Равноправие». Однако роль этой оппозиционной фракции, и без того в Верховном Совете крайне незначительная, после событий 19 — 21 августа оказалась еще более ослабленной. Это было связано с тем, что 8 членов фракции — бывшие секретари горкомов и райкомов компартии Латвии — активно поддержали ГКЧП. Никто в Верховном Совете не забыл и о листовке, которая разбрасывалась с вертолета в дни путча в Риге и под которой среди прочих стояла и подпись фракции «Равноправие». Комментатор «Диены» Янис Мозулис положение, в котором после провала путча оказалась фракция, охарактеризовал словами «политическая катастрофа».
 
Уже в конце августа из фракции вышли депутаты Эдуард Махарев и Владимир Ходаковский, получившие статус «независимых». А в начале сентября из фракции вышли еще 9 депутатов во главе с Михаилом Гавриловым и Станиславом Букой, которые образовали парламентскую группу под названием «Центр демократической инициативы».
 
Добавим к этому, что 29 августа ВС ЛР принял постановление «О статусе народных депутатов-военнослужащих», в соответствии с которым ликвидировались избирательные округа, образованные только из числа военнослужащих, а полномочия депутатов, в них избранных, были аннулированы.
 
Таким образом, к середине октября, когда Верховный Совет принял постановление «О восстановлении прав граждан Латвийской республики и основных условиях натурализации», левая оппозиция была сильно ослаблена.
 
Изменить ситуацию не могли и отдельные выступления тех представителей русской интеллигенции, которые с момента создания Народного фронта Латвии поддерживали его деятельность. 6 октября, за девять дней до заседания Верховного Совета, на котором было принято постановление «О восстановлении прав граждан Латвийской Республики и основных условиях натурализации», в актовом зале Латвийского государственного университета состоялось собрание русской демократической интеллигенции Латвии. В повестке дня стоял один вопрос — о гражданстве.



Марина Костенецкая в своем выступлении на этом собрании отметила, что «автоматическое присуждение гражданства одной части населения и унизительная процедура подачи письменного прошения о приеме в граждане, сопровождающаяся «экзаменами» с непонятными критериями на определение лояльности для другой части постоянных жителей Латвии, чреваты непредсказуемыми последствиями». И добавила: «Рискуя показаться смешной, я призываю латышей не нарушать тот Закон космического равновесия, в основе которого лежит нравственность. Ибо нельзя безнаказанно унизить человеческое достоинство! Нация, столько сама страдавшая за свою историю от унижений, должна сознавать опасность запала противостояния, который несомненно возникнет при попытке ущемить достоинство людей некоренной национальности».

А закончила свое выступление М.Костенецкая заявлением, что она оставляет «за собой право отказаться от гражданства ЛР в том случае, если будут ущемлены права большей части русскоязычного населения Латвии. В этом случае я предпочту остаться постоянным жителем Латвии без какого-либо гражданства в мире вообще», — сказала она.
 
Однако подобные демарши правыми радикалами всерьез больше не рассматривались. Решение по вопросу гражданства они уже приняли и менять его не собирались.