ИМЕЮ МНЕНИЕ - IMHO
24.12.2021
Юрий Янсон
Экономист
Непараллельные герои
«У вас нет другого глобуса?» (из анекдота)
-
Участники дискуссии:
33170 -
Последняя реплика:
больше месяца назад
Анатолий Бодров,
Вадим Гилис,
Евгений Иванов,
Владимир Бычковский,
Леонид Соколов,
Ян Заболотный,
Александр Кузьмин,
Борис Бахов,
Марк Козыренко,
Ольга Шапаровская,
arvid miezis,
Константин Рудаков,
Сергей Воронков,
Леонид Радченко,
Дмитрий Болдырев,
Юрий Янсон,
Сергей Леонидов,
Владимир Иванов,
Ярослав Александрович Русаков,
Элла Журавлёва,
Митро Митро,
Иван Киплинг,
Виталий Матусевич,
Анатолий Зайцев,
Jurijs Sokolovs,
Roman Romanovs,
Константин Васильев,
Алексей Валерьевич Солин,
Юрий Томашов,
Андрей Хабаров,
Александр Петрович Янин,
Jeriho Alann
В последнее время мне как-то часто стали попада… нет, лучше подворачиваться под руку книги про попаданцев: фантастические произведения, в которых герой внезапно попадает либо в прошлое, либо в будущее, либо в чужое тело, а то и вообще на другую планету или в выдуманный мир. К героям Толкиена, например, или в тело кошки.
Этот жанр оказался чрезвычайно популярным: только в каталоге loveread.me 326 страниц с перечислением произведений про попаданцев и аннотациями, по шесть штук на страницу. Вот и считайте. А есть ещё litres, mybook, readrate, lovelib… Кстати, телесериалы тоже отдали честь этому жанру («Обратная сторона Луны»). Прочитать всю эту уйму нет никакой возможности, да нет и желания, хотя некоторые произведения меня и зацепили. Но более всего меня заставило задуматься нечто общее, характерное для книг этого жанра. При этом я отбрасываю большой пласт с орками, эльфами, иными планетами, переселением в животных и в лиц противоположного пола.
Наиболее популярен сюжет, в котором герой попадает в прошлое на 50-100-200 лет назад, при этом территориально не убегает очень уж далеко, ограничиваясь, соответственно, СССР или Российской Империей. Хотя герой одной забавной книжки, богатый бизнесмен из Москвы, оказывается в теле подростка из американского провинциального городка 70-х годов. Но у всех у них есть общие моменты.
Герои знают, что будет дальше, какие исторические события должны случиться. Хотя тут же начинают делать оговорки и сомневаться: может знают, а может они попали в параллельный мир и это знание здесь не пригодится. А то и ещё хлеще: мир не параллельный, но своим вмешательством они его изменяют и известные события не произойдут.
Помимо знания о будущем, они обладают неплохим умением в применении оружия и хороши в силовых единоборствах. У Георгия Крола в «Блицкрига не будет» его герой – подполковник ВДВ Доценко, у Анатолия Дроздова в серии «Штуцер и тесак» — Платон Руцкий, фельдшер «скорой», но обладатель крапового берета по службе в армии, у Игоря Валериева в его серии «Ермак» (моя любимая серия) его Тимофей Аленин – подполковник спецназа – и так далее. Эти ребята себя в обиду не дадут.
Их знаниям можно позавидовать. Одни перед «попаданием» углублённо изучали – в интернете, естественно, — историю. Как раз того периода, куда попадут. Другие участвовали в реконструкциях исторических битв, бегали с фузеями по полям боевой славы предков – но все они как-то ухитрились удержать в голове уйму дат, имён, обстоятельств, деталей обмундирования, истории изобретения того или иного оружия и прочее, и прочее. Как всё это у героев в голове умещается? Мне бы такую память.
Эти книги интересны ещё и тем, что из них (некоторых) можно подчерпнуть нечто неожиданно новое для себя, например, про жизнь и быт амурских казаков XIX века. Вот вы знали, что такое шермиции? Я – нет.
Эти герои – выраженно положительные. Они стремятся к добру, несмотря на все свои смертоубийственные умения. Они активно стараются повлиять на события с целью улучшить мир, повернуть ход действий в правильное русло. Не допустить тех ошибок, которые были допущены в нашем миру – и вот тут-то и зарыта самая большая собака: всё это – рефлексия, мысленное проживание заново давно прошедших событий. На автора, на героя и на читателя, которому нравится этот жанр литературы давит осознание того, что многое можно было сделать не так, правильнее. Наплевать на девиз «история не имеет сослагательного наклонения»! Мы изменим историю! Хотя бы на страницах. Хотя бы на время прочтения книги.
Чтобы что-то сделать с прошлым, в этом прошлом надо сперва подобраться к центру принятия решений. Все мы прекрасно понимаем, что решает в этой «параллельной» нам стране только первое лицо. Получится у «унтера Лёшки» в книге Кирилла Булычёва стать персоной, близкой императрице – можно менять историю. Застрянет Тимоха Аленин в казаках на уровне полусотни – все его знания и умения, считай, пропали зря. Ну, выведет полусотню амурских казаков в передовые – не стоило и попадать в этот мир. И вот Руцкий лечит Александра Второго, а Аленин – спасает жизнь сыну Александра Третьего, тогда как Доценко даёт весьма пространные советы товарищу Сталину: не надо, мол, перед войной лезть в Прибалтику, не будет от этого толка, они нас десятилетия будут оккупантами считать… Вот освободить их от фашистской оккупации, да не сразу, чтобы прочувствовали – это другое дело.
Они не эгоисты: они добиваются успехов, получают награды и денежные подарки, их одаряют титулами и крепостными – и они не почивают в своих имениях, а стараются наладить жизнь своих бедных крестьян, создавая передовые хозяйства и превращая нищих во вполне зажиточных. Себя, кстати, тоже, а что? «Деньги, товарищи, ещё никто не отменял» (С) Они становятся богатыми, но так же деятельны. Им не всё равно, им «не параллельно».
В нашем мире, гак говорится, «здесь и теперь» мы вполне осознаём: ошибки были, они были гигантскими. Все эти репрессии и депортации, раскулачивания и предвоенная близорукость руководства страны, снисходительное отношение к террористам-народовольцам – да мало ли? Перечислять и перечислять. Герои стараются не допустить всего этого, стараются изо всех сил.
И у героев получается, Новое оружие, новая военная тактика, новые лекарства, да даже казачьи песни Розенбаума (да, герои ещё и неплохо музицируют на гитаре, и авторов исполняемых песен помнят назубок!) – всё это меняет мир к лучшему: сражения проходят без обидных бессмысленных жертв, Наполеон убит на обратном пути к Березине, враг дивится новой тактике и новому оружию, план «Барбаросса» разваливается к началу 1942 года, а пенициллин с бальзамом а-ля Вишневского на основе дёгтя и мёда делают чудеса.
И вот что самое интересное. Я пока не нашёл ни одного героя, который, нырнув в прошлое, пошёл бы в революцию, строить «мы наш, мы новый» под лозунгом «мир хижинам, война дворцам». Они, в начале повествования ещё вполне коммунисты (не все, конечно, но некоторые), осознающие плюсы советского строя, социальные лифты и всё прочее, тем не менее не делают революцию, а ускоряют эволюцию. А некоторые так вообще становятся «волкодавами государя», отстреливая боевиков революционных ячеек прямо на улицах. И поверьте мне, такое превращение получается вполне логичным и закономерным. Они активно не хотят кровавых переворотов, гражданской войны, продразвёрсток и «красного террора», за которым неминуемо последуют лихие 90-е, когда маятник качнётся обратно. Они внедряют пулемёты Мадсена, пенициллин и автоматические гранатомёты Таубина, но делают это для того, чтобы армия выигрывала войну, а не проваливалась в Брестский мир. «Какая сволочь разбудила Герцена? Кому мешало, что ребёнок спит?!»
Хотя нет, одно исключение из этого правила я вспомнил. Это была фантастика 70-х, книжка под неуместным сегодня (о, как изменились времена!) названием «Голубой человек»: герой попал в самое начало XX века и на улице повстречал Ленина, спешащего на конспиративную квартиру, и рискнул заговорить с ним. Спросил, надо ли бороться, если заранее знаешь, чем всё закончится? И Ильич ответил ему, что тем более надо.
Так вот, теперь мы все знаем, чем всё закончилось. И авторы, пишущие про попаданцев, тоже знают, поэтому их герои так не любят революции и бунты. Потому что плоды революции сладки, но дорога к ним – слишком кровава. Цели – святы, но методы – преступны.
Почему книги этого жанра так многочисленны и популярны? Мы не очень довольны нашим – своим — миром? Может таким образом мы пытаемся изменить своё прошлое, которое нас не вполне устраивает? Свою личную, одну-единственную жизнь, которая прошла в этом, а не параллельном мире. Может в параллельном она бы сложилась лучше?
Кто знает?
Этот жанр оказался чрезвычайно популярным: только в каталоге loveread.me 326 страниц с перечислением произведений про попаданцев и аннотациями, по шесть штук на страницу. Вот и считайте. А есть ещё litres, mybook, readrate, lovelib… Кстати, телесериалы тоже отдали честь этому жанру («Обратная сторона Луны»). Прочитать всю эту уйму нет никакой возможности, да нет и желания, хотя некоторые произведения меня и зацепили. Но более всего меня заставило задуматься нечто общее, характерное для книг этого жанра. При этом я отбрасываю большой пласт с орками, эльфами, иными планетами, переселением в животных и в лиц противоположного пола.
Наиболее популярен сюжет, в котором герой попадает в прошлое на 50-100-200 лет назад, при этом территориально не убегает очень уж далеко, ограничиваясь, соответственно, СССР или Российской Империей. Хотя герой одной забавной книжки, богатый бизнесмен из Москвы, оказывается в теле подростка из американского провинциального городка 70-х годов. Но у всех у них есть общие моменты.
Герои знают, что будет дальше, какие исторические события должны случиться. Хотя тут же начинают делать оговорки и сомневаться: может знают, а может они попали в параллельный мир и это знание здесь не пригодится. А то и ещё хлеще: мир не параллельный, но своим вмешательством они его изменяют и известные события не произойдут.
Помимо знания о будущем, они обладают неплохим умением в применении оружия и хороши в силовых единоборствах. У Георгия Крола в «Блицкрига не будет» его герой – подполковник ВДВ Доценко, у Анатолия Дроздова в серии «Штуцер и тесак» — Платон Руцкий, фельдшер «скорой», но обладатель крапового берета по службе в армии, у Игоря Валериева в его серии «Ермак» (моя любимая серия) его Тимофей Аленин – подполковник спецназа – и так далее. Эти ребята себя в обиду не дадут.
Их знаниям можно позавидовать. Одни перед «попаданием» углублённо изучали – в интернете, естественно, — историю. Как раз того периода, куда попадут. Другие участвовали в реконструкциях исторических битв, бегали с фузеями по полям боевой славы предков – но все они как-то ухитрились удержать в голове уйму дат, имён, обстоятельств, деталей обмундирования, истории изобретения того или иного оружия и прочее, и прочее. Как всё это у героев в голове умещается? Мне бы такую память.
Эти книги интересны ещё и тем, что из них (некоторых) можно подчерпнуть нечто неожиданно новое для себя, например, про жизнь и быт амурских казаков XIX века. Вот вы знали, что такое шермиции? Я – нет.
Эти герои – выраженно положительные. Они стремятся к добру, несмотря на все свои смертоубийственные умения. Они активно стараются повлиять на события с целью улучшить мир, повернуть ход действий в правильное русло. Не допустить тех ошибок, которые были допущены в нашем миру – и вот тут-то и зарыта самая большая собака: всё это – рефлексия, мысленное проживание заново давно прошедших событий. На автора, на героя и на читателя, которому нравится этот жанр литературы давит осознание того, что многое можно было сделать не так, правильнее. Наплевать на девиз «история не имеет сослагательного наклонения»! Мы изменим историю! Хотя бы на страницах. Хотя бы на время прочтения книги.
Чтобы что-то сделать с прошлым, в этом прошлом надо сперва подобраться к центру принятия решений. Все мы прекрасно понимаем, что решает в этой «параллельной» нам стране только первое лицо. Получится у «унтера Лёшки» в книге Кирилла Булычёва стать персоной, близкой императрице – можно менять историю. Застрянет Тимоха Аленин в казаках на уровне полусотни – все его знания и умения, считай, пропали зря. Ну, выведет полусотню амурских казаков в передовые – не стоило и попадать в этот мир. И вот Руцкий лечит Александра Второго, а Аленин – спасает жизнь сыну Александра Третьего, тогда как Доценко даёт весьма пространные советы товарищу Сталину: не надо, мол, перед войной лезть в Прибалтику, не будет от этого толка, они нас десятилетия будут оккупантами считать… Вот освободить их от фашистской оккупации, да не сразу, чтобы прочувствовали – это другое дело.
Они не эгоисты: они добиваются успехов, получают награды и денежные подарки, их одаряют титулами и крепостными – и они не почивают в своих имениях, а стараются наладить жизнь своих бедных крестьян, создавая передовые хозяйства и превращая нищих во вполне зажиточных. Себя, кстати, тоже, а что? «Деньги, товарищи, ещё никто не отменял» (С) Они становятся богатыми, но так же деятельны. Им не всё равно, им «не параллельно».
В нашем мире, гак говорится, «здесь и теперь» мы вполне осознаём: ошибки были, они были гигантскими. Все эти репрессии и депортации, раскулачивания и предвоенная близорукость руководства страны, снисходительное отношение к террористам-народовольцам – да мало ли? Перечислять и перечислять. Герои стараются не допустить всего этого, стараются изо всех сил.
И у героев получается, Новое оружие, новая военная тактика, новые лекарства, да даже казачьи песни Розенбаума (да, герои ещё и неплохо музицируют на гитаре, и авторов исполняемых песен помнят назубок!) – всё это меняет мир к лучшему: сражения проходят без обидных бессмысленных жертв, Наполеон убит на обратном пути к Березине, враг дивится новой тактике и новому оружию, план «Барбаросса» разваливается к началу 1942 года, а пенициллин с бальзамом а-ля Вишневского на основе дёгтя и мёда делают чудеса.
И вот что самое интересное. Я пока не нашёл ни одного героя, который, нырнув в прошлое, пошёл бы в революцию, строить «мы наш, мы новый» под лозунгом «мир хижинам, война дворцам». Они, в начале повествования ещё вполне коммунисты (не все, конечно, но некоторые), осознающие плюсы советского строя, социальные лифты и всё прочее, тем не менее не делают революцию, а ускоряют эволюцию. А некоторые так вообще становятся «волкодавами государя», отстреливая боевиков революционных ячеек прямо на улицах. И поверьте мне, такое превращение получается вполне логичным и закономерным. Они активно не хотят кровавых переворотов, гражданской войны, продразвёрсток и «красного террора», за которым неминуемо последуют лихие 90-е, когда маятник качнётся обратно. Они внедряют пулемёты Мадсена, пенициллин и автоматические гранатомёты Таубина, но делают это для того, чтобы армия выигрывала войну, а не проваливалась в Брестский мир. «Какая сволочь разбудила Герцена? Кому мешало, что ребёнок спит?!»
Хотя нет, одно исключение из этого правила я вспомнил. Это была фантастика 70-х, книжка под неуместным сегодня (о, как изменились времена!) названием «Голубой человек»: герой попал в самое начало XX века и на улице повстречал Ленина, спешащего на конспиративную квартиру, и рискнул заговорить с ним. Спросил, надо ли бороться, если заранее знаешь, чем всё закончится? И Ильич ответил ему, что тем более надо.
Так вот, теперь мы все знаем, чем всё закончилось. И авторы, пишущие про попаданцев, тоже знают, поэтому их герои так не любят революции и бунты. Потому что плоды революции сладки, но дорога к ним – слишком кровава. Цели – святы, но методы – преступны.
Почему книги этого жанра так многочисленны и популярны? Мы не очень довольны нашим – своим — миром? Может таким образом мы пытаемся изменить своё прошлое, которое нас не вполне устраивает? Свою личную, одну-единственную жизнь, которая прошла в этом, а не параллельном мире. Может в параллельном она бы сложилась лучше?
Кто знает?
Дискуссия
Еще по теме
РОССИЯ И МЕССИАНИЗМ
Мануэль Саркисянц к «русской идее» Н. А. Бердяева. Глава XVI
Реплик:
0
Еще по теме
IMHO club
РОССИЯ И МЕССИАНИЗМ
Мануэль Саркисянц к «русской идее» Н. А. Бердяева. Грустное заключение
IMHO club
РОССИЯ И МЕССИАНИЗМ
Мануэль Саркисянц к «русской идее» Н. А. Бердяева. Глава XVI
IMHO club
РОССИЯ И МЕССИАНИЗМ
Мануэль Саркисянц к «русской идее» Н. А. Бердяева. Глава XV
IMHO club
РОССИЯ И МЕССИАНИЗМ
Мануэль Саркисянц к «русской идее» Н. А. Бердяева. Глава XIV
СЕРЕБРЯНАЯ ЭКОНОМИКА
Смысл жизни в познании происходящих физических явлений.....Это научный подход.....))))
ПРОЧЬ ДЕШЕВЫЙ ТРУБОПРОВОД
ВЫПУСК ПЕРВЫЙ
Куда именно можно стрелять HIMARS"ами из Эстонии и ТайваняТайна сия велика есть?
НИ РУССКОГО, НИ ОЛИМПИАД!
Это не нацизм, Йохан?! Нацизм, нацизм, чистейший нацизм. Абсолютно ничем не замутненный.