Эти исторические события отстоят друг от друга почти на столетие. Однако суть их совершенно одинакова: два относительно небольших народа (около 2 миллионов человек) обретают независимость в трудный для метрополии момент времени и наслаждаются ею.

Остается только диву даваться, как практически все патриоты независимой Латвии сегодня проклинают крымчан в самые счастливые дни их истории. Давайте рассмотрим упреки, стараясь найти аналоги в судьбоносный период отечественной истории.

Отход Крыма от Украины нарушил территориальную целостность ее, что является грубым нарушением международного права. А теперь представим себе такую картину: 18 ноября 1918 года. Народный Совет собрался на заседание в нынешнем Национальном театре, чтобы провозгласить независимость Латвии. И тут встает один депутат и говорит — господа, а что же будет с территориальной целостностью России, которая признана всем прогрессивным человечеством? Не нарушим ли мы нечаянно международное право? Как посмотрит на наше сегодняшнее решение мировое сообщество?

Интересно, сколько времени прошло бы между произнесением подобной речи и помещением оратора в психиатрическую больницу. При тогдашнем конном городском транспорте — примерно полчаса. А сегодня мы на полном серьезе хотим от крымчан, чтобы они отказались от реализации самой важной политической мечты ради совершенно чуждых им интересов Украины. Не удивлюсь, если все мировое сообщество, повторяющее эту мантру, из Крыма видится такой гигантской психушкой.

Далее нам говорят, что Верховный Совет Крыма не имел полномочий объявлять независимость. Это верно.

А кто дал полномочия нашему Народному Совету в 1918? Никто не давал, более того, этот Совет, в отличие от крымского, никто и не избирал. Но основанная им Латвия существовала и существует.

Референдум о независимости Крыма был нелегитимным. Готовился в спешке, достоверных списков избирателей не было, кампания прошла скомканно, вполне вероятно, что цифры не отражают реальную поддержку идеи независимости — к примеру, она только 90%, а не 97%.

Все это верно. Правда, Латвия в 1918 вообще обошлась без референдума. Но разве речь идет о том, что надо было бы провести легитимный референдум — с лучше продуманным вопросом, широкой общественной дискуссией, тщательно подготовленными списками избирателей, международными наблюдателями? Как раз наоборот — говорят о том, что вообще нельзя так ставить вопрос! Об отрыве от Украины нельзя и мечтать, тамошний Уголовный кодекс запрещает. В подтверждение этому против крымских руководителей возбуждены уголовные дела, а их единомышленники из восточных областей Украины уже сидят под арестом — только за речи на митингах под российскими флагами.

Демократия, как известно, — власть народа. Если народу вообще запрещено высказывать свое мнение, ему приходится брать власть впопыхах и с отступлениями от процедуры. Дальше будет все нормально: вот и образованная волюнтаристски Латвия-1918 вплоть до 1934 года была вполне демократическим государством.

Очень редко бывает, что империя добровольно отпускает народы, не желающие жить в ее составе. Так поступил СССР в 1991 году, так готова поступить нынешняя Великобритания, спокойно, хотя и критически, глядя на подготовку к референдуму о независимости Шотландии, который состоится нынешней осенью. В обычных же случаях, когда постылая власть настаивает на неделимости во что бы то ни стало, народ вынужден ловить момент. Крымчанам это удалось на 96 лет позже, чем нам, надо их поздравить и посочувствовать, что так поздно.

Самый страшный упрек: крымчанам помогали «вежливые зеленые человечки» — скорее всего, российские войска. А что — им надо было этих солдат отшить — дескать, сами справимся? А мы разве прогоняли тех, кто нам помогал? Да мы на них молились, как сейчас на НАТО.

Вот замечательный эпизод из родной истории, один из самых важных дней ее, 11 ноября 1919 года. Половину Латвии уже захватила армия Бермонта. В украинских реалиях — нечто вроде «самообороны Майдана» или «Правого сектора». С одной стороны — самозванцы, с другой — ставят важные государственные цели: уничтожение узурпаторского большевистского (в случае Украины — януковичского) режима и восстановление территориальной целостности.

А тогда в Рижском заливе — британская эскадра, некий аналог нынешнего российского Черноморского флота, потому что связана договорными отношениями с довоенной российской властью. И вот британцы плюют на свои союзнические обязательства и палят из всех орудий не по латвийским сепаратистам, а по тем, кто пытается их вернуть в рамки закона. Грубейшее нарушение международного права — а мы ему аплодируем до сих пор. Почему же сегодня мы осуждаем действия России? Она ведь всего лишь помогла тем, чью борьбу считала справедливой, как тогда Антанта.

Вообще ситуация в Крыму ставится критиками с ног на голову: она рассматривается не как реализация крымчанами права на самоопределение, а исключительно как расширение России. Это характерный пропагандистский прием, и в свое время мы в подобной ситуации давали ему достойный отпор.

Помните, когда Латвия и еще ряд соседних стран десять лет назад вступили в НАТО, Россия возмущалась: агрессивный военный блок приближается к ее границам. Ничего подобного — резонно возражали мы. Независимое государство Латвия решило заключить военный союз с дружественными странами-соседями. Это — наше суверенное право, вы к этому не имеете никого отношения. Точно так же крымчане, самоопределяясь, решили стать частью России. Нам-то что до этого?

Мы всегда сами решали, с кем объединяться. Когда в начале независимости латгальцы согласились стать частью Латвии, мы их не отпихивали — наоборот, радовались. Почему Россия должна прогнать крымских соотечественников? Уж точно между ними и жителями прочей России культурных и исторических отличий меньше, чем между латышами и латгальцами.

Именно воля крымчан делает несостоятельными сравнения нынешних событий с отечественным 1940 годом, с вторжением советских войск в Венгрию, Чехословакию, Афганистан. Там это происходило вопреки желанию большинства населения, в Крыму — с его горячего одобрения.

А вот другая историческая параллель — с присоединением к гитлеровской Германией судетской области Чехословакии и Австрии целиком — заслуживает отдельного рассмотрения. История сложилась так, что немцы, как русские сегодня, долгое время были разделенным народом. В 18-19 веке крупнейшее из их государств — Пруссия — преодолело этот раскол, Бисмарк завершил процесс в 1870-е годы. Мы Бисмарка тоже осуждаем? А ведь потерявшие власть курфюрсты наверняка были недовольны, как нынешние Яценюк и Тягнибок…

Есть такая Саарская область в Германии на границе с Францией. По результатам и Первой, и Второй мировой войны она была оккупирована французами, которые старались не допустить ее возвращения Германии. Но саарцы на двух референдумах — и в 1935, и в 1957 годах — добились воссоединения, совсем как крымчане сейчас. Это тоже плохо? А объединение ГДР и ФРГ в 1990 году?

Гитлеровское расширение Германии в принципе ничем не отличается от этих процессов: оно в обоих случаях произошло при искренней поддержке подавляющего большинства присоединяемых. Но плох был сам Гитлер, который ввел в присоединенных областях свои законы. В том числе и грубо нарушающие права нацменьшинств, особенно тамошних евреев, обреченных на смерть.Поэтому, сравнивая политику России и политику гитлеровской Германии, надо задать вопрос — а что, стандарты прав человека на Украине выше, чем в России? Очевидно, что нет — значит, и сравнение неправомерно.

Понятно, почему в Латвии крымская ситуация воспринимается так остро: латыши опасаются, что латвийские русские захотят последовать примеру крымчан.

Ситуацию с повторением 1940 года, когда СССР захватил Латвию целиком, исключим сразу: это при любых обстоятельствах будет сделано вопреки воле большинства населения. Ведь пока Россия ничем не продемонстрировала, что хотела бы присоединить те области, где народ этого не желает — «зеленые человечки» не появились ни во Львове, ни в Киеве.

А вот что касается латвийских регионов, где инородцы составляют большинство — вопрос открыт. Например, никто не выяснял, как прореагирует на идею перейти в Россию народ Даугавпилса. Или даже, страшно сказать, Риги. Удивляюсь, почему столько усилий тратится, чтобы ругать Россию, вместо того чтобы провести достоверное социологическое исследование настроений собственных граждан. Включая, естественно, и неграждан, которые в этом гипотетическом случае гражданство получат так же просто, как крымчане сегодня.

И если это исследование откроет неудовлетворительные для Латвии результаты, то надо подумать, как бороться за симпатии своего населения — при демократии так принято. Украина вот не думала об этом, уповала только на запреты и оказалась на один полуостров меньше.

В маловероятном случае, если и эти старания не дадут результата, и Латвии суждено потерять некую часть своей территории — остается утешаться доводом, столь популярным в 1990 году: зачем вам, советские люди, территории, население которых не хочет жить в вашем государстве? А вам, украинцы? А вам, латыши?