Но г. Килис ограничился призывами. Расшифровкой его послания мы и займемся с любезного приглашения Председателя клуба по случаю выхода второго тома «Записок Рижского методологического семинара» — «Методология в НИИ. Западный филиал ВНИИЭРХ». Начнем, как водится, ab ovo...


В чем смысл образования для общества?

В любой социальной системе основным процессом является ее воспроизводство. Образование именно этим и занимается – воспроизводством деятельности и трансляцией культуры: формированием у вступающих в жизнь новых поколений знаний, умений (соответствующих определенным деятельностям – профессиям), существующим в культуре в виде образцов, норм, стандартов, правил... Своеобразный мостик из прошлого в будущее через настоящее. Оглянемся вокруг – из каких деятельностей (отраслей) состоит латвийское хозяйство? Какие профессии востребованы? Что произошло за 20 лет с трудом в латвийском хозяйстве?

Со времен рабовладения процветание государства оценивалось не столько запасами драгметаллов, сколько умелостью (профессионализацией) «подведомственного» населения и ее следствием – ассортиментом производимых товаров. Сегодня это именуют человеческим капиталом, конкурируют за «мозги; элитам проигрывающих стран в качестве компенсации выделяют «на прожитье» единовременные пособия из различных фондов.

Зададимся вопросом: возможно ли воспроизводить несуществующие в реальности деятельности? Или — как передавать отсутствующие (невостребованные, неиспользуемые) в социуме знания, умения, навыки, самое святое в нынешней модели образования — компетенции? Да никак: нет деятельности — не существуют и культурные образцы ее осуществления — нечего транслировать в системе образования.


Много ли стране специалистов надо?

Сначала нужно ответить на вопрос: а какие деятельности (отрасли) существуют в реальности, сколько и каких в них занято специалистов — профессионалов? Тогда легко определяется будущее выбытие работников (по возрасту, текучесть кадров и пр.).

Компенсировать это выбытие должна система образования, и она же должна подготовить специалистов для новых производств. Но кто в Латвии выполняет работу по расчету этой дополнительной (к имеющейся) потребности в специалистах для осуществления воспроизводства еще существующих деятельностей?

А кто выполняет расчеты по определению потребности в производстве колбасы, масла, металлов и пр.? В рыночной экономике эти расчеты выполняют производители, называя это маркетингом.

Может ли власть определить хотя бы собственную потребность в специалистах для бесчисленных муниципальных и государственных «институций» и принадлежащих государству предприятий? А зачем ей это надо? Власть во все времена (и в СССР, и в Латвии) озабочена лишь самосохранением, и соответственно управляемостью, хотите – территории, хотите – ее населением: электоратом, налогоплательщиками, потребителями. Ни в каком ином качестве вы власть в реальности не интересуете.

Сегодня в Латвии имеется финансовая задача сокращения расходов бюджета, часть которых приходится на подготовку врачей для Евросоюза и будущих безработных инженеров, бакалавро-магистров экономик, юриспруденций и прочих предпринимательств. Имеются эконометрические трудности в расчете дополнительной (к имеющейся) потребности в специалистах, но — превалирует политическая задача занятия молодежи хоть каким-нибудь делом, да и трудоустройство национальной элиты — преподавателей, не самый последний вопрос.

Давно ведь известно, что «праздность – мать пороков». Это и определяет решения власти, а не какие-то совершенствования системы образования, о которых вещает каждый очередной министр. Не зря сейчас еврочиновники обращаются к молодежи с давно знакомым призывом «учиться, учиться и учиться». Только бы не на улицу, с проблемами для власти... Нет ничего нового под солнцем. И в СССР проблема занятости населения находилась на первом плане, тем более что существовали такие «трудоизбыточные» регионы, как Кавказ и Средняя Азия.

В свое время моему институту поручили подготовить предложения по изменению планов приема в объемах и по специальностям в мореходных училищах Западного бассейна (от Калининграда до Ленинграда) для приведения объемов подготовки специалистов в соответствие с потребностями флота. В результате расчетов выпускники Ленинградского моручилища оказались ненужными. Союзное министерство приняло системное решение, передав училище в подчинение Севрыбы. При этом в отрасли ничего не менялось, а дополнительные хлопоты мурманских управленцев автоматически купировались командировками в Ленинград.


Как манипулируют «общественностью»

Обсуждать проблематику занятости населения опасно, поэтому используется стандартная манипуляция – подмена понятий: критикуется и анализируется не разрыв между потребностями общества и системой образования, а определенные очередным откровением недостатки существующей системы обучения.

Почему же так легко удается эта манипулятивная подмена? Потому, что несоответствие «обученного» человека предъявляемым требованиям очевидно, и обыденному сознанию хочется сразу иметь ответы на любимые вопросы «кто виноват?» и «что делать?».

Понятно, что виноват тот, кто обучает. Включается популярная советская игра «если бы директором был я», тут же к обсуждению системы образования подключаются ее «профессионалы», скрывающие за педагогическими рассуждениями свои бизнес-интересы и отлично знающие, что им нужно получить от государства, родителей, чтобы было хорошо.

Процитировали в клубе уважаемого бизнес-педагога Б.Зельцермана. Он «категорически поддерживает» в новациях все, что увеличивает его доход: «продление учебного года – его многолетняя мечта», «уроки школьник должен делать в группах продленного дня». Ректор частного вуза периодически «радиообращается» к правительству с призывом сообщить ему, кого нужно готовить.

Вы можете себе представить соклубника-предпринимателя, вложившего деньги в производство продукта, спрос на который неизвестен? Что делает ректор? Критикой правительства (что всегда круто) привлекает внимание к своему институту и — невольно демонстрирует качество бизнес-образования в его институте.

На самом деле власть по вышеприведенным причинам никогда не скажет, сколько каких специалистов нужно не только бизнесу, но даже — государственному и муниципальному управлению. И сам институт никого, кроме тех, кого готовит, подготовить не может, так как опирается на наличную профессуру. «Самая красивая девушка не может дать больше того, что у нее есть».

Почему же ректор не занимается маркетингом? А деньги на него из своего дохода? Увы, живем мы все во «времена перемен». Умирающую от инфаркта систему образования бесполезно лечить от насморка. Отсутствие реальных производств не позволяет преподавателям вести элементарную научно-исследовательскую работу и опускает их квалификацию ниже советского плинтуса.

Вот научная работа по актуальному для Латвии вопросу: «Параллель между Латвией и азанде: коррупция как колдовство в латвийском обществе переходного периода» (2007). Автор — препод Латвийского университета Клав Седлениекс: «Я докажу, что с позиции функционализма латвийцы используют понятие коррупции с теми же целями и таким же образом, что и африканцы понятие колдовства. В статье предлагается критический взгляд на деятельность, направленную на борьбу с коррупцией. Я утверждаю, что стоящая за антикоррупционной деятельностью рациональность сравнима с рациональностью африканцев, верящих в колдовство». Нужны комменты?

А вот как себе представляет научную работу президент Латвийской академии наук Ю.Экманис: «Если завтра ко мне придет доктор наук и скажет, что хочет себе лабораторию, чтобы заниматься исследованиями, я в мгновение ока придумаю, какую комнату ему освободить».