Школа — это первый социальный институт для ребенка.

В социологии социальные институты — это (1) устойчивые комплексы социальных регуляторов (ценностей, норм, убеждений, санкций), они (2) контролируют системы статусов, ролей, способов поведения в различных сферах человеческой деятельности и (3) существуют ради удовлетворения общественных потребностей.

В свою очередь, общество — это совокупность социальных институтов и связей между ними.

 

Таким образом, школа есть первая и очень важная ступень в социализации ребенка и подготовке его к жизни в обществе.

 

В определенный момент, — часто это подростковый период, — школа, как социальный институт, в системе мировозрения ребенка начинает превалировать над семьей и воспитанием родителей.

И именно школьная среда формирует систему ценностей ребенка, его мировозрение.
 

Чему учат в школе?
 
На мой взгляд, основная задача школы — научить ребенка думать, осознанно принимать решения и нести за них ответственность.

Вопрос выработки методов и подборка материалов для такого образовательного процесса, комплексный вопрос профессионалов в данной области.

 

Однако нынешняя система латвийского образования, как мне видится, ставит перед собой совсем противоположные цели образовательного процесса.

 


Роль школы в культурном воспитании ребенка
 
Часто приходится слышать, что «никто на вашу русскую культуру не посягает!».

Когда интересуешься, что люди понимают под «культурой», оказывается, что это пресловутые песни, танцы, какошник и балалайка.

Нет, господа хорошие! Уже в I в. до н.э. Цицерон применил понятие «культура» к человеку, после чего культура стала пониматься как воспитание и образование человека.

При этом признаками культурного человека считались его добровольное самоограничение, подчинение правовым, религиозным, моральным и другим нормам. 

Также слово «культура» часто используется для обозначения культуры разных народов в определенные исторические эпохи, специфики способа существования или образа жизни какого-то общества, группы людей или определенного исторического периода, для характеристики образа жизни отдельных социальных групп или сфер деятельности. (См.: Понятие культуры.)

Из вышеизложенного следует, что «культура» —

 

это подчинение себя определенным моральным нормам, характерным именно для определенной группы людей, к которым индивидум сам себя относит в результате личностного самоопределения.

 

Определение «культуры», как узкого понятия некоторых видов искусства, характерного для определенного этноса — это либо признак ограниченности мышления/мировозрения, либо умышленное упрощение/сужение понятия для манипуляций им.
 
Понимая, что культура есть подчинение себя неким моральным нормам, следует, что культура — посредством морально-этических норм и вытекающих из них запретов — формирует систему ценностей индивида.
 

«Кризис ценностей»

В тот момент, когда у ребенка происходит «подростковый кризис», школа способна оказать очень сильное влияние на процесс самоопределения ребенка.

Именно в такие моменты происходит столкновение «двух миров»: родительского и школьного в еще неокрепшем детском мозгу.

И если эти «два мира» относятся к разным культурам, то тут уже можно говорить о столкновении в сознании ребенка двух ценностных подходов к жизни с разными ценностными ориентирами и целями.

Вопрос разрешения такого кризиса у ребенка — вопрос к профессиональным психологам и педагогам.

У меня, как у родителя, вопрос другой — необходим ли ребенку такой вот ценностный кризис в условиях подросткового недоверия к родителям в период гормональных взрывов и неокрепшего сознания? И во что это может вылиться для ребенка в дальнейшем?
 
Об этом «кризисе ценностей» слышу неоднократно.

Конечно, не во всех случаях, но в подавляющем большинстве, русскоговорящие в семье родители, отдавшие своих детей в латышкие школы, рассказывают, что дети как будто начинают их стесняться, «закрываются», не идут на контакт, а став постарше, откровенно хамят — что-то вроде «вы окупанты и завоеватели» или пресловутое «чемодан, вокзал, Россия».

Как перебороть эту убежденность, навязанную определенной школьной системой, помноженную на юношеский максимализм?

Да, тут можно много рассуждать над отношениями в семье, над уровнем доверия и авторитетом родителей, но семьи разные, а система школьного образования с определенной идеологией и системой ценностей — одна, единая, наделенная огромными ресурсами, глобальная и... неотвратимая.
 

Литература в школе

Что помогает ребенку в процессе его личностного самоопределения в школьный период?
 
Культурное воспитание ребенка, в том числе, начинается с литературы, то есть с тех книжек, которые читают ребенку родители.

Вот тут как раз и начинается вопрос языковой, который впоследствии и будет формировать культурное мировозрение ребенка.

Так как язык, на котором говорят родители ребенка и на котором читают ему его первые книжки, является основополагающим.
 
Впоследствии в школе воспитательный процесс и процесс формирования ценностей также будет исходить из тех материалов, которые представлены в школе, а это, по большому счету, та же литература.

При все при этом одним из самых необходимых и полезных предметов в школьной программе я считаю именно литературу.

Конечно, со скидкой на то, что я ее понимаю так, как нам ее преподавали почти 20 лет назад.

Мы читали, мы анализировали, мы отстаивали свое мнение, мы писали сочинения на сложные философские темы, отвечали учителям (а по сути — самим себе) на сложные жизненные вопросы, которые, например, в русской литературе поднимаются практически в каждом произведении.

Мы даже анализировали личности авторов этих произведений. Благодаря нашим учителям подборка у нас была великолепная, так как программа позволяла нам в гуманитарном классе разделить часы на «русская литература» и «зарубежная литература».

Предвосхищая вопрос латвийских читателей — да, латышская литература тоже была отдельным предметом.

 

Но разве можно было сравнить то, что и КАК мы исследовали (именно так, а не изучали) на родном языке, и то, что нам давали на уроках латышской литературы?

 

Не могу забыть экзамен по латышской литературе в 12-м классе в 1999 году.

Нас предупреждали, что необходимо будет сделать анализ произведения латышского автора на латышском языке.

Когда нам раздали задание, я немного опешила. Для анализа нам предоставили стихотворение из двух абзацев «kaķis sēž kokā! Ņau-ņau! Ņau-ņau!»...

Я тужилась придумать какой-либо анализ самого произведения, однако тщетно, и решила «танцевать» от личности автора. Из школьного курса латышской литературы я помнила только то, что авторша — девушка, которая в 27 лет выкинулась из окна и самоубилась...
 
Конечно, я что-то написала, но это была ложь от самого начала до конца, так как правильный ответ был бы написать, что ЭТО не подлежит анализу школьника, а подлежит анализу специалиста в области душевных растройств.
 
Но это, как говорится, мой личный опыт. Возможно, у других все более радужно.
 
А самое интересное — это то, что латышская литература в своей основе имеет весьма хороших авторов и, соответственно, произведения.

Например, Яниса Райниса я читала в школе, мне нравилось. Кришьяниса Баронса читала. А томик с латышскими национальными сказками у меня был до того потрепан от постоянного чтения, что мама его даже скотчем заклеивала...

Но в глобальном масштабе это капля в море. Никаких особых прорывов латышская литература в мире не произвела, глобального читателя не пленила.

На мой взгляд, латышская литература очень описательна, т.е. образы и описания природной красоты и национального быта «вырисованы» прекрасно, но... «не цепляет».
 
 

Нашу русскую культуру в общем и русскую литературу в частности определяет и характеризует глубина мыслей, побудительность к рефлексии.

Практически все авторы поднимают вопросы общечеловеческих ценностей. Задают такую глубину человеческих чувств и эмоций, что порой необходимо время, чтобы понять.

А чтобы понять, приходится еще и еще раз перечитывать.

Недаром русская литература заняла свое весьма значимое место в мировой литературе. Она заставляет ДУМАТЬ. Познавать себя и свое место в этом мире через героев произведений.

То есть помогает личности читателя самоопределяться в глобальном мире.
 
Конечно, большинство произведений русской литературной классики, признанной в мире, написаны о России как о Родине. С любовью, нежностью и преданностью. «В Россию можно только верить...» Иногда — с ненавистью, но тоже какой-то щадящей, с тоской по родному дому.
 
В нынешнее время, когда мировое сообщество противопоставляет себя «России-агрессору» в броуновском движении информационных потоков, естественным желанием приверженцев прозападной цивилизации является искоренение всего того, что может вызвать живой трепет нежных чувств к России как к цитадели русской культуры.

Вырезать этот период нашей общей истории и эту страну из нашего сознания и будущего сознания и мировозрения наших детей.

Вырезать из нашей памяти подвиги наших отцов и дедов во имя того, чтобы мы могли дышать и жить.

Поменять ценностные ориентиры.

И всего этого можно добиться всего одним, но верным методом — лишить детей возможности получать образование на своем родном — русском языке.