---

Чем громче кричат в Киеве «слава Украине — героям слава!», чем выше поднимают красно-черный флаг, тем сильнее польский интерес к «героям», их биографиям, а также к судьбам их жертв.
 

---

Накануне 75-й годовщины Волынской резни, появилась новая книга известной польской журналистки Анны Хербих. «Девушки с Волыни. Правдивые истории» — о судьбах девяти польских женщин, прошедших через бандеровский ад.

В последнее время на книжном рынке над Вислой встречается всё больше книг, посвященных теме польско-украинских отношений, в том числе Бандере, ОУН-УПА и их самому известному «подвигу» — Волынской резне.

Этот феномен нельзя объяснить иначе как ответом на процесс бандеризации Украины.

Чем громче кричат в Киеве «слава Украине — героям слава!», чем выше поднимают красно-черный флаг, тем сильнее польский интерес к «героям», их биографиям, а также к судьбам их жертв.

Еще недавно годовщина Волынской резни была чем-то забытым польским обществом и отмечалась в узких кругах жертв и их семьей. Сегодня организуются большие мероприятия, в которых принимают участие первые лица государства, а также патриотически настроеная молодёжь, которая всё чаще заставляет власть помнить и уважать историю своего народа. Именно благодаря этой молодёжи уже всерьёз можно говорить о ренессансе польского национализма.

Так или иначе героини «Девушек с Волыни» обвиняют польских политиков в попытках замять «волынскую тему», чтобы не портить отношения с Украиной, которая ни в коем случае не думает отказываться от героизации бандеровцев, чтобы, в свою очередь, не портить отношения с Польшей.


А сейчас, дамы и господа, с вашего разрешения, перейдем к книге пани Хербих.

Лето 1943 года. Заканчивается немецкая операция «Цитадель». После поражения в кровавой битве за Сталинград отброшенные на Запад нацисты планировали спасать трагическую ситуацию на фронте и нанести сокрушительный удар по войскам Советского Союза. Фон Манштейн, фон Клюге, Модель и Гот против Жукова, Ватутина, Конева и Рокоссовского.

Понимая неизбежность ухода немцев, а впоследствии прихода Красной армии, бандеровцы решают провести, как потом оказалось, самую масштабную операцию за всю историю УПА — операцию по уничтожению польского населения на «исконно украинских землях».

11 июля 1943 года украинские националисты совершают нападения на около сотни населенных пунктов на территории Волыни, в ходе которых убивают несколько тысяч поляков — в том числе детей, стариков и женщин (всего в ходе Волынской резни было убито до 100 тысяч поляков).


 

«На свете есть только одна вещь хуже войны. Этой вещью является геноцид. Массовое убийство целого народа. Мужчин, женщин и детей. Беззащитных людей. А это как раз случилось на Волыни. Украинские националисты пытались убить каждого поляка, который попался им в руки. Независимо от его происхождения, возраста и пола. Нет слов, которые могли бы отразить ад, через который прошли женщины Волыни. На них охотились, их избивали, насиловали, убивали. Были вынуждены бежать перед ужасной смертью, посреди ночи, с маленькими детьми на руках. А дорогу освещали им зарева пожаров. Женщины, прошедшие этот ад, были навсегда отмечены клеймом Волыни. Я попросила девять из них поделиться со мной своими воспоминанями. Героинями книги являются волынянки. Исключительные женщины, в отношении которых семьдесят пять лет назад был вынесен смертный приговор. Но тем не менее они выжили. И живут по сей день, чтобы свидетельствовать», — такими трогательными словами начинает свою книгу Анна Хербих.
 

 
Янина Калиновская, первая героиня «Девушек с Волыни», не знает, где и когда родилась, а все её родственники, которые могли бы ответить на эти вопросы, были расстреляны украинскими националистами.


Янина Калиновская
 

---

«Даже не помню, как выглядели мои родители. Какими они были? Играл ли с нами мой папа? Рассказывала ли мне сказки моя мама? Та часть воспоминаний, к которой каждый человек может возвращаться с лаской и с ностальгией, для меня не существует. Только пустота», — рассказывает Калиновская.

Янина помнит последние моменты жизни своих родителей и то, благодаря кому смогла бежать из бандеровского ада:

«Посмотрела вокруг. Несмотря на то, что была ночь, от зарева огня было ясно как в день. Перед горящим домом лежали три обмякших тела. О Боже, это мама! Я допрыгнула к ней, начала кричать и тянуть её за плечо:

— Мама! Мамочка! Вставай, прошу тебя! Вставай!

Но она не вставала. Лежала неподвижно и смотрела на меня широко открытыми глазами. Эти глаза... Неподвижные глаза моей мертвой матери. Никогда их не забуду... Я их даже не закрыла, я тогда не знала, что так надо сделать. В конце концов я в то время была маленькой девочкой. Поднялась и пробежала дальше. Оставила маму на земле, всю в крови. Кому принадлежали остальные два тела? Папе и братишке. Не доходило до меня, что они мертвы. Что осталась на свете одна».

Маленькая польская девочка пришла в себя и побежала к соседям. Дверь открыл украинец. Мог её убить, мог отдать бандеровцам, но решил спрятать её и таким путём спасти от резни.

«Знаю, что это может показаться странным, но я благодарю Бога за то, что мои родители и брат были расстреляны. Это была быстрая смерть. Другим полякам с Волыни так не повезло. Украинские националисты мучили их сельскохозяйственными инструментами, рубили топорами... Ужасно глумились над ними перед смертью».



 
В 90-х Янина несколько раз отправлялась на Украину поставить кресты на местах массовых казней поляков, что делалось за взятки. Цена вопроса? 50 долларов. Но нынешний глава украинского Института национальной памяти Владимир Вятрович считает такого рода памятники незаконными и пригрозил их сносом.

«Не скрываю, что мне жалко, как действуют польские власти. С 1989 года ни одно правительство, ни один премьер-министр, ни один президент и ни один спикер Сейма не подняли вопрос о нас должным образом. О кресовянах из уничтоженых семьей. А ведь на Волыни сожжены десятки польских населенных пунктов, убиты десятки тысяч человек. И что? Это страдание не имеет никакого значения? (…) У нас возникает впечатление, что правители не считаются с нашим страданием, что оно является для них всего лишь обузой. Это разрывает наши сердца. Ведь наши близкие погибли только из-за того, что были поляками. Кто тогда, если не Польша, должен о них вспомнить? К сожалению, память о наших убитых была возложена на алтарь хороших отношений с Украиной», — рассказывает Калиновская.

Верит ли Янина в польско-украинское примирение?

«Его невозможно строить на лжи. На фальсифицировании истории. Такое еще ни одному государству и ни одному народу не удалось. Сначала надо сказать правду. Всю правду. Но на это нет больших шансов, если на Украине ставят памятники Степану Бандере, лидеру Организации украинских националистов, которая отвечает за нашу беду. В западной части Украины на каждом шагу можно увидеть черно-красные флаги. Культ УПА возрождается и усиливается».


Следующей «волынской девушке», Теодоре Зглинецкой, было всего шесть лет, когда бандеровцы убили её отца.




Нападение произошло 11 июля 1943 года во время католической мессы в костеле в Киселине. Украинские националисты открыли дверь храма и бросили туда гранаты, а затем зашли внутрь — кого-то застрелили, кого-то зарубили топором.

Теодора бежала с отцом на чердак здания, но папа получил пулю в живот и остался на лестнице, где был зарезан сторонниками УПА. Поляки заперлись на чердаке и ждали. В конце концов резунам не удалось прорваться через солидную дверь, и они отступили. Пытались еще поджечь костел, но безуспешно.

После резни в Киселине девушке, её маме и другим оставшимся в живых полякам пришлось бежать в Засмыки, где было организовано подразделение польской самообороны. И хотя вскоре Засмыки были окружены бандеровцами, полякам всё равно удавалось их сдерживать и выживать.

«После войны, в течение многих лет, меня мучили ночные кошмары. Мне снилось, что меня преследуют бандеровцы. Стреляют, кричат, проклинают. А я бегу, убегаю. В большой спешке. Через луга, поля, леса. Спотыкаюсь, падаю, но поднимаюсь и бегу дальше. А погоня — за мной. У меня уже нет сил, не хватает дыхания (…) Не хочу умирать. Хочу жить», — рассказывает Зглинецка.


Третья девушка, тогда семнадцатилетняя Альфреда Магдзяк, из укрытия видела, как бандеровцы схватили её папу и двух маленьких сестёр. Ведь еще недавно украинский друг заверял поляков, что раз её семья не сделала украинцам ничего плохого, значит, им нечего бояться и никто их не тронет.

«В итоге мы остались. И это было самое худшее решение нашей жизни», — воспоминает Альфреда и продолжает рассказывать, что случилось, когда бандеровцы схватили её папу и сестёр.

«Господа, — обратился отец к украинцам. — Что вы от меня хотите? Я же никому ничего не сделал. За что?»

«Ты польская морда! — начали кричать бандеровцы. — За что? А за то, что ты лях! Убьем всех ляхов!» — продолжали сторонники УПА.

«Кажется, для родителя нет хуже пытки, чем смотреть, как пытают его собственных детей. А как раз это случилось с моим папой. Перед тем как его убили, у него на глазах пытали Паулинку и Ирусю. Это, наверно, было для него хуже, чем его собственная смерть», — говорит Магдзяк.

После всего случившегося в дома убитых поляков зашли женщины бандеровцев и начали забирать себе всё, что имело какую-либо ценность.

Альфреда признает, что поляки старались защищаться от немцев и бандеровцев, поэтому в январе 1944 года была создана Волынская дивизия Армии Крайовой, в которую она пошла в качестве добровольца. Молодая девушка стала свидетелем так называемых ответных операций польских партизан, в результате которых жизнь потеряли около 20 тысяч украинцев.

«27-я Волынская дивизия занималась прежде всего борьбой против немцев, но были случаи и боев против украинцев. Помню, что на нашей территории находилась украинская деревня Гнойно. Наши пошли в эту деревню, сожгли пару домов и в рамках возмездия убили гражданских», — рассказала Магдзяк.



В конце главы Альфреда Магдзяк оценивает шансы на польско-украинское примирение:

«Мои дети и внуки знают трагическую историю своей семьи. Знают, что дедушку и тетю убили украинские националисты. И так же, как и я, не верят в польско-украинское примирение. В ближайшее время это невозможно. Когда мои подруги ездят на Волынь, слышат от пожилых украинок:

«Зачем они сюда приезжают, эти поляки? Жаль, что их всех тогда не убили».

А украинскую молодёжь учат на уроках истории, что было наоборот. Что это поляки убивали беззащитных украинцев. Буду ли я когда-нибудь в состоянии простить? Я верующий человек, поэтому согласно моей вере я должна это сделать. Но это так сложно...»


Зофья Шваль, еще одна героиня книги «Девушки с Волыни», жалуется:

«Никакие слова, никакие действия не вернут нам близких. Потери, которые мы понесли, являются необратимыми. Но это не значит, что мы должны молчать о нашей жизненной трагедии.

Часто слышу, что волыняки дышат местью и что сеют ненависть между народами. Но мы не имеем в виду месть. Мы имеем в виду правду».

Зофья рассказывает, что смотрела известный фильм «Волынь» режиссера Войцеха Смажовского:

«Я очень рада, что эта лента была снята. Хотя я слышала, что многие люди не в состояни её смотреть, потому что она так драматична и жестока. Я считаю иначе. Реальность была еще страшнее, чем фильм».

Пани Зофья обращается к бандеровским палачам:

«Дети и внуки являются моей победой над бандеровцами. У вас не получилось. Вы потерпели поражение. Мы живём».




Стоит ли прочитать воспоминания польских женщин, прошедших бандеровский ад на Волыни? Думаю — стоит.

Особенно эту книгу стоит прочитать тем, кто оправдывает действия ОУН и УПА. Тем, кто убийства детей и женщин называет «борьбой за независимую Украину».

Посмотрите на Волынскую резню глазами жертв и подумайте — разве кровь этих беззащитных людей помогла Украине стать независимой? Добавила ли она чести и достоинства тем, кто её пролил?

Пусть каждый из нас найдет свои ответы на заданные мной вопросы и пусть каждый из нас в эти дни вспомнит трагедию волынских поляков.

Чтобы трагедия никогда не повторилась!