Главной целью статьи скорее является обратить внимание на все более очевидный факт: в контексте сегодняшних процессов федерализации и регионализации Евросоюза автономия Латгалии просто-напросто является исторической неизбежностью.

Автономная Латгалия – это вопрос времени, ибо естественные и объективные процессы культурного или экономического обособления в условиях современной глобализации, по крайней мере в демократических обществах, возможно сдерживать только при помощи огромных финансовых ресурсов, которыми латвийское государство не обладает.

Более того, именно представители латвийской власти, неважно, осознанно или неосознанно, делают все для того, чтобы Латгалия как можно скорей приобрела автономный статус. Прежде всего это относится к тотальному игнорированию со стороны правящих политиков всех требований и чаяний латгальского населения, как в области языковой и культурной политики, так и в социально-экономической сфере.

Вместе с тем автономная Латгалия станет закономерным результатом унизительно-холуйского принятия нашими властями идеи федерализации Евросоюза, которую недавно уже официально озвучил председатель Европейской комиссии Жосе Мануэл Баррозу. Абсолютно компрадорская позиция наших правящих по отношению ко всем инициативам, исходящим от технократии Евросоюза, и будет тем главным фактором, который приведет к прекращению существования Латвии как суверенного государства, и посредством этого — к автономии Латгалии, но уже в составе европейской федерации.


Агония национальных государств в Европе: федерализм и якобинизм несовместимы!

В отличие от Латвии, в «старой» Европе о федерализации и связанных с нею процессах начали говорить давно, задолго до сегодняшнего финансового и экономического кризиса. Этот кризис явился лишь катализатором. Причины необходимости построения новой европейской федерации гораздо глубже.

Во-первых, в Европе уже давно осознали неизбежность отмирания национального государства. Мир входит в эпоху больших пространств и локальных идентичностей, что, с одной стороны, подразумевает федерализацию, а с другой стороны — регионализацию. Современное национальное государство сейчас является слишком маленьким, чтобы быть способным адекватно отвечать на сегодняшние вызовы глобализации, и слишком большим, чтобы надлежащим образом удовлетворять требования и нужды населяющих его территорию общин и сообществ.

Государственные границы когда-то имели фундаментальное значение, ибо помимо всего прочего были для человека гарантом стабильности, безопасности и защиты от внешних угроз, исходящих от других государств. Сегодня государственные границы не значат ничего, не защищают ни от чего и не являются гарантом чего-либо.

Во-вторых, в Европе понимают, что, беря во внимание сегодняшние и грядущие демографические вызовы и риски, связанные прежде всего со стремительным старением коренного европейского населения, приходится ожидать глубокие изменения в этническом составе современных стран.

Из-за ограниченных возможностей сопротивляться иммиграционным потокам, этническим немцам и французам будет все труднее обеспечивать себе господствующую роль на относительно небольших пространствах своих государств. Гораздо проще «растворить» потоки иммигрантов на большом пространстве федерации, сохранив в ней привилегированные позиции для своих этносов.

Кроме того, иммигрантские потоки можно направить на периферию, например, в Латвию, что не будет мешать центру продолжать снимать экономические сливки посредством единой и централизованной экономико-монетарной, фискальной и банковской политики.

В-третьих, создание федерации является для коренного европейского населения определенной стратегией защиты своих региональных и локальных идентичностей. Ясно, что алжирец может получить французское гражданство, то есть стать французом, но он никогда не станет бретонцем или бургундцем. Турок может стать немцем, но не баварцем и не саксонцем.

Дело в том, что именно федерация, а не централизованное национальное государство, является наиболее подходящей формой для сохранения и развития региональных идентичностей. Централизованная государственная власть во многом выросла из якобинской диктатуры, в то время как федерация по своей логике продолжает традицию и строится по принципу империи, а не национального государства.

Так же как империя, федерация не сможет долго существовать, если будут подавляться этнические и культурные различия ее частей. В рамках своей теории «Европы ста флагов» Ален де Бенуа справедливо указал, что жизнеспособный федерализм может быть выстроен только снизу, без делегирования полномочий на более высокий уровень, где это только возможно, и оставляя центру решение исключительно тех вопросов, которые нельзя решить на местном уровне.

Для федеративной системы, действительно, характерен принцип субсидиарности: многие представители теории государства трактуют его даже как базовый принцип федерализма. Принцип субсидиарности характеризуется стремлением приблизить процесс принятия решений как можно ближе к жителям, т.е. передать решение проблем максимально нижнему уровню всей административной системы – региональному, локальному или общинному.

Это означает также и то, что если задача может быть решена на местном уровне так же эффективно, как в центре, следует предпочесть местный уровень. Таким образом обеспечивается другой важный принцип современной европейской демократии: непосредственное участие людей, групп и общин в вопросах и решениях, напрямую касающихся жизни и деятельности этих людей, групп и общин.

Принцип субсидиарности давно уже прочно вошел в европейское право и договорную базу Евросоюза. Он будет лежать и в основе федерализации ЕС, которая ставит своей целью полное воплощение лозунга «Единство в многообразии», еще в 2000 году ставшего официальным девизом Евросоюза. В сущности, построение федерации в рамках ЕС является обратной стороной и логическим завершением проекта, известного под названием «Европа регионов».


Федерация ЕС как логический итог проекта «Европа регионов»

Вышеупомянутая концепция «Европы ста флагов», выдвинутая Аленом де Бенуа, так же как и леволиберальные призывы построить «Европу ста цветов», полностью соответствуют доктрине Европы регионов, разработанной бюрократами Евросоюза. Другими словами, процессы регионализации Европы стимулируются не только независимой интеллектуальной мыслью или воинствующими радикалами снизу, но и респектабельными чиновниками Евросоюза сверху.

Действительно, идею большей автономии активно двигают не только местные регионалистские и автономистские политические силы и движения. Децентрализацию и регионализацию всячески продвигают и поощряют сами власти Евросоюза и другие влиятельные европейские организации, не говоря уже о транснациональных и мультинациональных корпорациях.

В рамках стратегии Европы регионов, осуществляемой европейской технократией, в последние тридцать лет происходят следующие процессы: развитие партнерства центральных властей Евросоюза с региональными властями, усиление политического влияния регионов в европейских институциях, самостоятельный выход региональных властей на международную арену (т.н. параллельная дипломатия), интенсификация трансграничного сотрудничества и формирование трансграничных регионов, продвижение принципов региональной демократии и большего самоуправления на локальном уровне, целевой, концентрированный упор на поиск, активизацию и развитие внутрирегионального потенциала, исходя из специфики и самобытности каждого региона.

Параллельно с перечисленными процессами на общеевропейском уровне создаются важные политические организации и административные органы, представляющие регионы или нацеленные на сотрудничество с региональными властями, зачастую обходя государственный уровень – Европейский свободный альянс, Ассамблея европейских регионов, Комитет регионов ЕС, Европейский фонд регионального развития и др.

Активно развивается законодательная и политическая база, открыто поддерживающая тенденции регионализации и культурного обособления в Европе. В этом смысле своего рода кульминацией стала резолюция Парламентской ассамблеи Совета Европы № 1334 от 2003 года, название которой говорит само за себя: «Положительный опыт автономных регионов как источник вдохновляющих идей для разрешения конфликтов в Европе».

В данной резолюции четко сказано, что самым оптимальным способом разрешения конфликтов, связанных с культурным разнообразием, является предоставление территориальной или культурной автономии. Кроме того, документ оспаривает точку зрения, что автономия якобы угрожает целостности государства и является первым шагом к отделению.

В данный момент процессы регионализации только усиливаются. Несмотря на то, что страны Европы уже и так все поделены на автономные регионы (в одной Испании их только семнадцать!), в европейском пространстве сегодня существуют как минимум двадцать конфликтных точек, где активно действуют радикальные регионалистские, автономистские и сепаратистские движения, три из которых (ИРА, ЭТА и Фронт национального освобождения Корсики) не чуждаются достигать своих целей насильственными методами.

Уже ясно, что 2014 год станет очередным поворотным пунктом в истории Европы. Именно перед следующими выборами в Европейский парламент, которые состоятся в 2014 году, Европейская комиссия должна будет представить описание структуры будущей европейской федерации и проект соответствующих изменений в учредительные договоры ЕС.

К тому же именно осенью 2014 года правительство Шотландии намеревается вынести вопрос о независимости страны на референдум. Таким образом, в течение ближайших лет, возможно, мы будем наблюдать великое историческое событие – распад Великобритании. Это будет прецедент, за которым неизбежно последует цепная реакция – распад Испании, Бельгии и Италии, а возможно, еще и Франции и Нидерландов.

Ясно одно: приблизительно в 2014 году Европа войдет в новую стадию своего развития, где уже больше не будет места унитарным национальным государствам. И «старая Европа», в отличие от нас, это очень хорошо осознает. Поэтому и решилась на строительство федерации.


К латгальскому вопросу

Все вышеупомянутые процессы децентрализации, регионализации и федерализации неизбежно приведут Латгалию к автономному статусу. Если это даже не произойдет в сегодняшней унитарной Латвии, это обязательно случится тогда, когда Латвия из унитарного государства превратится просто в субъект европейской федерации, где договариваться обо всем нужно будет уже не с латышской этнократией, а с немцами. В конце концов через пару-тройку лет Латгалия будет приграничным регионом не только еще какое-то время формально существующего, но уже отживающего свой срок латвийского государства, но и реально действующей новой европейской федеративной державы.

Власти Евросоюза до сих пор делали особый упор на развитие трансграничного и межрегионального сотрудничества, в том числе приграничных регионов ЕС с регионами третьих стран. В случае Латгалии такому сотрудничеству по политическим мотивам всячески мешала именно центральная латвийская власть. Однако в условиях федеративного государства немцы и французы вряд ли будут терпеть такие, с экономической точки зрения, нерациональные препоны. И договариваться в этих вопросах им гораздо проще будет именно с автономными латгальскими властями.

Сейчас тему автономии Латгалии в основном обсуждают в экономической плоскости. Говоря о необходимости автономии этого действительно игнорированного, депрессивного и вымирающего латвийского региона, я, в заключение данной статьи, хотел бы коротко обратить внимание на некоторые факторы неэкономического свойства.

В сегодняшней Латвии наблюдается целенаправленное сворачивание демократических свобод. В таких условиях автономная Латгалия может стать для несогласных и противников существующего режима некоторым островком свободы. В западной протестной традиции такое явление называют «созданием освобожденных зон» или, используя известную терминологию Хаким-Бея, «созданием временных автономных зон».

Безусловно, когда власть превращает государство в зону беззакония, где права людей систематически попираются, а их требования игнорируются, естественной реакцией и нормальной практикой является создание этими людьми своих автономных территорий, свободных или сознательно освобожденных от произвола. Такие территории позволяют людям жить по своим правилам и согласно своим традициям, в том числе культурным и языковым. В период нападок на демократию это также позволяет сохранить остатки демократических свобод хотя бы в границах небольшого автономного пространства.

В то же самое время, когда противник не воспринимает тебя как легитимного политического оппонента, а криминализирует твою персону, делая в публичном пространстве из тебя преступника и абсолютного врага, у тебя нет другого выхода как начать воспринимать и трактовать его таким же образом.

В этом смысле актуализация вопроса автономии Латгалии является тактическим элементом борьбы, представляя собой контрудар по незаконным действиям властей, в данном конкретном случае — реакцией на решение Центральной избирательной комиссии Латвии не объявлять второй этап сбора подписей за проведение референдума о негражданах. Поднимая на флаг тему автономии Латгалии, противники правящего режима демонстрируют волю к борьбе, этим также показывая, что русскоязычную общину так просто не остановить, не запугать и не сломить.

И последнее. Сейчас мир вошел в эпоху нескончаемых кризисов, где чрезвычайное положение и «исключительный случай» являются нормой. В данный момент ни у кого нет убедительных рецептов преодоления сегодняшних и грядущих вызовов. В этом смысле создание автономной Латгалии будет являть собой социальный эксперимент в ситуации, когда уже хуже быть просто не может. Ситуация настолько плоха, что может быть только лучше.


П.С. 8 декабря в Даугавпилсе партия «За родной язык!» (Par dzimto valodu) проводит научно-практическую конференцию «Автономия Латгалии: политический, правовой, экономический, историко-культурный аспекты». Темы докладов:

«Автономная Латгалия в Европе регионов: современные тенденции федерализации и регионализации» (Андрей Бердников, ведущий исследователь Института социальных и политических исследований Латвийского университета).

«Опыт политических автономий для нацменьшинств в Европе» (Константин Матвеев, доцент Балтийской международной академии, специалист по истории государства и права).

«Политические аспекты автономии Латгалии» (Владимир Щукин, доктор философских наук).

«Латгалы: этнографическая группа, коренной народ или национальное меньшинство?» (Александр Ржавин, историк-краевед)

«Латгалия в современном контексте права народов на самоопределение» (Илларион Гирс, магистр международного права).

«Региональные институты развития и налоговая автономия» (Арманд Страздс, основатель экспертной платформы Reform Task Force Latvia, лектор Рижского технического университета).

«Дополнительные валюты как механизм локального или регионального развития» (Игор Буттебьер, Бельгия, основатель платформы new shoes today.com, объединяющей экспертов в области социальных перемен).

«Автономия и развитие кооперативного движения» (Евгений Лукашенок, доктор инженерных наук, предприниматель).

«Латгалия — мост между Востоком и Западом. Тенденции и возможности развития в сфере логистики». (Виталий Руднев, магистр управления).

Еще ряд возможных докладчиков обещают подтвердить свое участие в конференции в ближайшее время.