Вице-мэр Олег Буров разразился программным интервью одному из оплотов латышского национализма. Этот человек с особой историей. В конце 1990-х депутаты «Равноправия» изрядно с ним намучились, пытаясь избавить его от занимаемой им должности, справедливо разоблачая его нечистоплотную деятельность. Я помню, как все зачитывались взахлёб статьями Ильи Дименштейна, публиковавшего регулярные отчёты в тогда ещё свободных от диктата «Согласия» рижских еженедельниках по поводу неимоверных трат на снос старых зданий на Маскавас.

Тогдашний мэр Боярс защищал своего подчинённого, но потом, поддавшись общественному давлению, вынужден был начать процедуру по снятию оного с поста. Буров, помнится, тогда прикинулся больным, а Дименштейн, насколько я знаю, подловил его мирно пьющим пиво в центре Старой Риги. Эта игра тогда закончилась для Бурова печально — его сняли.

Реинкарнировался данный кадр после победы Ушакова. Занял должность директора департамента по собственности, что на улице Рихарда Вагнера, став его бессменным руководителем. В широких кругах снискал себе репутацию «чёрного кассира» или «чёрного бухгалтера». С другой стороны, почему бы и не совместить? Все имущественные дела проходили через его ведомство.
 
Это показательно. Старый кадр откровенно топит своих бывших начальников. Правда, есть ещё дополнение. «Самым лучшим мэром» всех времён и народов был назван Андрис Берзиньш, сопартийцем которого по «Латвийскому пути» он являлся. Вспомнил свою допотопную партийную принадлежность вещий Олег, хотя уже много лет о ней стеснялся вспоминать. Что это на него нашло? Может быть, аномальная июньская жара ударила в голову?

Значит, там, в ушаковских кругах на самом деле всё плохо.
 

Понятно, когда крысы бегут с тонущего корабля — это историческая практика, в порядке вещей. Но когда с тонущего корабля бегут жирные, откормленные, ничего обычно не боящиеся крысы — это уже индикатор скорого краха.

Если кому-то придёт на ум как следует тряхнуть оного Бурова, то с него посыплется столько всего, что мало не покажется. Авгиевы конюшни покажутся детской сказкой по сравнению с думскими заторами. Этот человек, как бывший комсомольский активист, проверяет на практике действие старого тезиса: «Не можешь остановить процесс — возглавь его». Не впервой…

«Понимаете, русские очень разные», — говорит Буров своему интервьюеру из «Неаткарига рита авизе». Я представляю его проникновенно-усыпляющую интонацию и думаю — это конец века. «Фан дю сиекль», как сказали бы теоретики французского модернизма.
 

Если Буров открывает забрало — значит, на прежней думе можно ставить крест.

А ведь конец уже наступил. Осталось только оформить его де-юре. 20 июня состоится голосование, на котором при участии четверых отверженных будет смещён невнятный Турлайс, который (бывалый, между прочим, перебежчик) исполняет чисто дежурную роль свадебного генерала (или даже отставной козы барабанщика).

На смену ему придут охочие до крови и мяса латышские оппозиционеры, которым Ригу сдали без боя. Что делать Бурову? Гетман Скоропадский столичного разлива уже в Брюсселе. Осталось только обеспечить себе алиби и снова приступать к любимому делу. Наверняка он надеется сохранить свои позиции и навицемэрствоваться всласть за последние два года, однако и это ещё не предел.

Ведь здесь всё может быть и проще, и страшнее.

Надругавшись над нуждами и потребностями своего электората, который несколько раз подряд ставил этому человеку крестики на муниципальных выборах, Буров, вероятно, готовит русское население столицы к тому, что грядут новые порядки. Он открыто и без стеснения озвучивает то, что было имплицитно запрограммировано Ушаковым в ходе предыдущих его риторических телодвижений.
 
А самое страшное — это то, что Буров, открестившись от Памятника освободителям и Дня Победы, психологически готовит жителей Риги, что будущая власть не будет организовывать празднование 9 мая. И что с самим памятником можно делать всё, что заблагорассудится.
 

---

---