Листовки и два флага в качестве единственного оружия «не доведенного до конца теракта», фиксация перелезания через забор военной базы в качестве шпионажа, а осмотр ассортимента супермаркета стройматериалов, «в том числе древков» и стремянок в качестве соучастия в подготовке террористического акта и шпионаже — это формулировки с совершенно серьезными намерениями на первом и единственном уголовном процессе Полиции безопасности за последние годы, фигурирующие в которых лица официально подозреваются одновременно в терроризме и шпионаже.

О долгожданных шпионах — очень сдержанно

Полиция безопасности ЛР за всю историю своего существования никогда не смогла поймать и «показать» ни одного иностранного шпиона, да и тогда, когда трое членов российской национал-большевистской партии 17 ноября 2000 года, предъявив лифтеру макет гранаты, на два часа забаррикадировались на колокольне церкви Св. Петра и потом добровольно сдались полиции, Сенат Верховного суда не согласился с версией об их обвинении в терроризме, на которой настаивала Полиция безопасности.

А вот теперь Полиция безопасности расследует начатый ею уголовный процесс, в котором упоминаются сразу и терроризм, и шпионаж. В нем фигурируют двое российских граждан — представители уже упоминавшейся партии «Другая Россия», преемницы национал-большевистской партии, которые 10 июня перелезли через забор военной базы в Адажи и немедленно были задержаны земессаргами, а также одиозный Владимир Линдерман.

Первых двоих Полиция безопасности подозревает в терроризме и шпионаже, а Линдермана — в соучастии и пособничестве этим преступлениям.

Полиция безопасности, которая со вступления в должность ее нового начальника Нормунда Межвиетса часто распространяет сообщения для СМИ, указывая на «риски» и высказывая «допущения», в связи с этим делом в официальных комментариях была исключительно сдержанна.

На ряд подробных вопросов, которые в связи с законодательными аспектами в контексте данного уголовного процесса ей только что задала Diena, также был дан всего один краткий анонимный ответ: «Принимая во внимание, что данное досудебное расследование продолжается, в интересах следствия Полиция безопасности более подробных комментариев сейчас давать не будет».


Статьи за шпионаж и терроризм

Причины этой сдержанности проясняются при ознакомлении с тщательно скрываемыми от широкой общественности документами Полиции безопасности — постановлениями о признании граждан России Александра Куркина и Андрея Попко, а также негражданина Латвии В.Линдермана подозреваемыми по ряду статей Уголовного закона.

Среди этих статей наиболее серьезны две: за шпионаж, которым в понимании Уголовного закона является «передача не подлежащих разглашению сведений, а также похищение или собирание их по заданию разведывательных служб иностранных государств для использования этих сведений в ущерб интересам Латвийской Республики», можно приговорить даже к лишению свободы на срок до 10 лет, а за терроризм — к пожизненному заключению или лишению свободы на срок от 8 до 20 лет.

Законодателем установлено также, что такое терроризм.

 

Терроризмом считается:

«взрыв, поджог, применение ядерного, химического, биологического, бактериологического, токсического или другого оружия массового поражения, массовое отравление, распространение эпидемий, эпизоотий, похищение лиц, захват заложников, захват воздушных, сухопутных или водных транспортных средств или иные действия, если они совершены с целью запугать население или вынудить государство, его органы или международные организации совершить какое-либо действие или воздержаться от него, или повредить интересам государства, его населения или международной организации» — то есть ряд различных насильственных действий.

Терроризм без насилия и «признаков»

Однако в постановлении следователя из Полиции безопасности об установлении статуса подозреваемого для обоих российских пост-нацболов напрасно искать перечисленные факты или хотя бы указания на какое бы то ни было насильственное действие.

«Александр Куркин и Андрей Попко проникли на территорию военного объекта, доступ куда ограничен, и осуществили действия, направленные против НВС и Организации Североатлантического договора. (…) Хотя указанным лицам и не удалось проникнуть на место проведения международных военных учений Sabre Strike 2015, их действия создали риск посягательства (признаки осуществления террористического акта, вредительства и шпионских действий) на находившихся на базе военнослужащих НВС и стран НАТО, кроме того, на территории военной базы в Адажи находится критическая инфраструктура категории В», — это все, что в постановлении Полиции безопасности длиной в полторы страницы упоминается о возможном терроризме. О конкретных «действиях» и «признаках» в документе нет ни слова.

Впрочем, в постановлении Полиции безопасности упоминается о том, что для базы в Адажи согласно правилам Кабинета министров «О защитных полосах вокруг государственных оборонных объектов и о ширине данных защитных полос» установлена 25-метровая защитная полоса, которую оба российских гражданина нарушили, однако приведенными в самих правилах запрещенными в защитных полосах действиями являются содержание животных, проведение собраний и пикетов, разбивка палаток, разведение костров, обустройство игровых площадок и т.п. — ничего из того, что совершили  А.Куркин и А.Попко.


«Списывание» шпионажа на оставшихся

Однако гораздо более своеобразными с точки зрения логики и здравого смысла могут показаться приведенные в постановлении аргументы в связи со шпионажем. Как известно, перелезание обоих российских граждан через забор базы в Адажи снимал их компаньон Константин Макаров, которого сотрудники Полиции безопасности после этого «проспали», как и само планирование этой акции, — он беспрепятственно покинул Латвию, а затем и территорию Евросоюза.

Именно К.Макаров потом, как сказано в постановлении Полиции безопасности, «передал полученные фотографии своим товарищам по национал-большевистской партии, которые опубликовали их на сайте политической партии «Другая Россия».

То, что перелезание через забор зафиксировал так и не пойманный российский гражданин, Полиция безопасности официально признает многократно, указывая в постановлениях, что «документирование и публикация в интернет-среде совершенных Александром Куркиным и Андреем Попко действий, доступная бесчисленному множеству жителей мира, следует считать шпионажем»

Однако поскольку К.Макаров был недоступен, Полиция безопасности «приписала» шпионаж обоим пойманным, которые на самом деле никакого документирования, не говоря уже о последующем доступе к интернету, вовсе не совершали, а лишь проникли на территорию военной базы, «создав риск посягательства».

«Александр Куркин и Андрей Попко, проникнув на военную базу в Адажи, которая считается военным объектом, и задокументировав эти действия, совершили получение сведений, не подлежащих разглашению, возможно, по заданию иностранных спецслужб, и передали их, опубликовав в интернете и таким образом ознакомив соответствующие структурные подразделения иностранных служб с полученной информацией. Попадание подобных сведений в распоряжение спецслужб других государств может повредить интересам Латвийской Республики и НАТО, а также проведению международных военных учений Sabre Strike 2015», — аргументирует в постановлении Полиция безопасности.


Наблюдал за забором, шестами и стремянками

Особо увлекательно постановление о присвоении статуса подозреваемого В.Линдерману, который подозревается по целым четырем статьям Уголовного закона как пособник попытки преступления (терроризма и шпионажа) —
 

«лицо, сознательно содействовавшее совершению преступного деяния советами, указаниями, предоставлением средств или устранением препятствий к его совершению, а также лицо, заранее обещавшее скрыть исполнителя или соучастника преступного деяния, орудия и средства совершения преступного деяния, следы преступного деяния либо предметы, добытые преступным путем, или же заранее обещавшее приобрести или реализовать такие предметы».

Согласно постановлениям Полиции безопасности, соучастие В.Линдермана прежде всего проявилось в том обстоятельстве, что он в начале июня аж два раза рейсовым автобусом приезжал в Кадагу и в одной из этих поездок был «замечен уже на конечной остановке автобуса», где «скрытно наблюдал за забором военной базы в Адажи». Из этого Полиция безопасности сделала вывод — ясно, что «В.Линдерман, находясь в Кадаге, изучил местность и место, где, когда и как лучше совершить преступление, и передал эту информацию  А.Куркину, А.Попко и К.Макарову».

Уверенность Полиции безопасности в активном соучастии В.Линдермана в подготовке преступления еще более утвердил его визит в магазин стройматериалов.

«5 июня 2015 года В.Линдерман прибыл в торговый дом Kurši, расположенный в Риге, Бривибас гатве, 301. В магазине он находился примерно 20 минут, не спеша осматривая товары, в т. ч. древки. Входя в магазин и выходя из него, В.Линдерман как следует осмотрел стоявшие у входной двери стремянки, а также долгое время провел у стеллажа, где выставлены на продажу стремянки», — говорится в постановлении Полиции безопасности.

Эта «разведка», на взгляд Полиции безопасности, была бесценной и важной для подготовки преступления, ибо «в тот же самый магазин 8 июня прибыли  А.Куркин и К.Макаров, которые без промедления, уже заранее узнав у В.Линдермана, где находятся необходимые товары, прошлись по магазину и приобрели, помимо прочего, древко и стремянку, которые заранее присмотрел (длительно изучал) В.Линдерман».

Больше фактов в постановлении Полиции безопасности нет, однако изучения стремянок и древков в магазине и двух поездок в Кадагу и рассматривания забора (даже без его фотографирования и съемки) хватило, чтобы было принято постановление о присвоении статуса подозреваемого В.Линдерману, а также его задержании. Правда, в отличие от обоих российских граждан ему содержание под стражей на основании этих фактов назначить не пытались.


«Как листовками можно запугать общество?»

Сама Полиция безопасности, как и ее начальник Н. Межвиетс, как уже упоминалось, в данном случае от любых комментариев отказались.

Адвокаты подозреваемых, подавшие в прокуратуру протесты против постановлений Полиции безопасности, пока также более подробных комментариев не дают. В свою очередь, мнения вовлеченных в дело правовых экспертов довольно-таки разнятся между собой.

Эксперт по уголовному праву Андрей Юдин дипломатично сдержан:
 

«Лицо можно признать подозреваемым, если получена информация, которая указывает на то, что скорее всего преступное деяние совершило данное лицо. Если это предположение подтвердится, лицу предъявляется обвинение и оно становится обвиняемым. Думаю, что при принятии этих постановлений у направителя процесса и в материалах дела такая информация имеется. Если бы мне пришлось писать эти постановления, я бы сделал это иначе, точнее указав и охарактеризовав преступные деяния. Однако у меня нет основания считать, что принятые решения неверны».

Адвокат Саулведис Варпиньш на вопрос, нормально ли это, что не делается даже попытки указать, с помощью каких конкретных действий планируется совершить теракт и шпионаж, отвечает, что это общегосударственная проблема:
 

«Такова практика. В этом нет ничего нового. Написана пара слов, чтобы можно было отправить на суд о применении взятия под стражу. Иногда в машине везут на суд и снизу подсовывают бумагу о подозреваемом, потому что взятие под стражу можно применить только к тому, кто признан подозреваемым. Всех это устраивает, и это не меняется, и пока все жалобы на эту тему отклоняются».

В свою очередь, адвокат Дмитрий Скачков выражает сочувствие Полиции безопасности, которой «будет трудно доказать такой состав преступления»:
 

«Хотя эти парни не близки мне идеологически, я все же должен сказать: то, что они сделали, терроризму в понимании Уголовного закона не соответствует. Следует учесть, что при инкриминировании терроризма нужно доказать особую цель, тем более в ситуации, когда следствие может попытаться вменить подозреваемым только указанные в статье «иные действия», а не то, что конкретно указано в статье. А именно, цель запугать общество или принудить государство — да и доказательство такой специальной цели довольно проблематично. Как могут два политических активиста с помощью листовок запугать общество или принудить государство, это вопрос…»

Ему, впрочем, важнее кажется другой, «не юридический» аспект:
 

«Если мы говорим об общественно-политическом резонансе этого дела, то нашему обществу не следует скатываться в двойную мораль. Тогда, когда три девчонки вломились в чужую собственность — христианский храм в Москве, это, по мнению некоторых наших либералов, ничего, а посмотреть на стремянки в магазине, как оказалось, это страшное преступление…»

Вопросы, на которые отказалась ответить Полиция безопасности

1) ПБ признала данных лиц подозреваемыми в шпионаже, которым согласно Уголовному закону является «передача не подлежащих разглашению сведений, а также похищение или собирание их по заданию разведывательных служб иностранных государств для использования этих сведений в ущерб интересам Латвийской Республики».

Поясните — какие именно не подлежащие разглашению сведения могло собирать лицо, которое снимает, как другие лица проникают на военную базу с помощью лестницы? Поясните — почему в указанных постановлениях ничего не упоминается о том, что сбор этих сведений происходил по заданию разведывательных служб иностранных государств?


2) ПБ признала данных лиц подозреваемыми в терроризме, подробное описание которого присутствует в Уголовном законе.

Поясните — какие именно из этих действий совершили или собирались совершить упомянутые лица? Поясните — почему эти действия не упоминаются в указанных постановлениях?


3) В.Линдерман признан соучастником этих преступных деяний, так как находился в торговом центре, где рассматривал товары, в том числе стремянки.

Поясните — что именно в данных действиях свидетельствует о соучастии в шпионаже и терроризме? Поясните — существует ли список предметов, которые латвийским гражданам нежелательно рассматривать в торговых центрах, чтобы их не заподозрили в пособничестве шпионажу и терроризму?


4) В одном из этих постановлений сказано, что российские граждане проникли на базу в Адажи, для которой согласно пункту 2.29 правил КМ № 508 от 27.06.2006 г. «О защитных полосах вокруг государственных оборонных объектов и о ширине данных защитных полос» установлена защитная полоса.

Поясните — которые из запрещенных действий в указанной защитной полосе совершили упомянутые лица?


5) Статьей 194 Кодекса административных правонарушений «Самовольное проникновение на военные объекты и повреждение оснащения военных объектов» установлено: «За самовольное проникновение на военные объекты или на территории, охраняемые военной полицией, выносится предупреждение или налагается денежный штраф до 70 евро. За повреждение оснащения военных объектов налагается денежный штраф до 280 евро».

Поясните — почему Полиция безопасности в своих постановлениях в отношении указанных лиц проигнорировала эту статью?



Статья впервые опубликована в газете Diena.