Служба государственной безопасности (СГБ) передала в прокуратуру материалы дела против члена Русского союза Латвии Александра Филея. Из сообщения СГБ для прессы следует, что Филею предъявляют, цитирую буквально, «публичное отрицание оккупации Латвийской Республики и прославление осуществленных СССР военных преступлений».

Что не запрещено, то разрешено

Эта фраза из пресс-релиза повергла меня в легкий ступор. Привыкший ко многому, такого наплевательского отношения к закону я все же не ожидал. Начну с того, что отрицание «оккупации» не является в Латвии уголовным преступлением и, соответственно, наказанию не подлежит.


Организатор «Тотального диктанта» в Латвии Александр Филей

Для тех, кто не в курсе или забыл, сообщаю, что в 2014 году Сейм дополнил Уголовный закон статьей 74 прим, карающей за «оправдание геноцида, преступления против человечности, преступления против мира и военного преступления». Часть депутатов хотела тогда включить в новую статью наказание за «оправдание агрессии Советского Союза против Латвии». Но это предложение не прошло.

Из чего следует, что каждый человек вправе как ему заблагорассудится оценивать вступление Красной армии в Латвию в 1940 году. Может публично назвать это агрессией, оккупацией, выполнением межгосударственных соглашений, братской помощью рабочим и крестьянам или обоснованной военной мерой в преддверии войны – на выбор. Закон не запрещает.

Что написал Филей?

Давайте заглянем в «преступный» текст Александр Филея, из-за которого против него возбудили уголовное дело. 17 июня этого года Филей разместил в Facebook пост, где поздравил читателей с очередной годовщиной ввода Красной армии на территорию Латвии. Пост длинный, цитирую выборочно:
 
Может быть, СГБ упомянула в пресс-релизе «отрицание оккупации», чтобы лишний раз покошмарить русских жителей Латвии, нагнать страху? Мол, будете отрицать – отправитесь за решетку? Другого объяснения я не вижу. В статье 74 прим, которую предъявляют Филею, про «оккупацию» нет ни слова.

Незаметная война

С «оккупацией» и ее отрицанием разобрались, теперь – что касается «прославления осуществленных СССР военных преступлений». Возможно, я сообщу какую-то ошеломляющую новость для сотрудников СГБ, но военное преступление можно совершить только во время войны.

Военные преступления – собирательный термин, им обозначают особо тяжкие нарушения тех правовых норм и принципов, которые обеспечивают защиту жертвам войны и ограничивают методы ведения боевых действий.

К военным преступлениям относят убийства и истязания пленных, умышленные нападения на гражданские объекты, которые не являются военными целями, взятие заложников и тому подобное.

Такова общепризнанная в мире трактовка понятия «военные преступления».
 
Общий вывод: сотрудники Службы госбезопасности состряпали дело, которое грубо игнорирует как латвийское, так и международное законодательство.
 

---

---