В Риге часто гостили литераторы: поэты, романисты, оставившие свой след в советской литературе. Бывал в нашем городе и замечательный поэт Алексей Александрович Сурков, фронтовой корреспондент, создавший один из наиболее пронзительных лирических шедевров времён Великой Отечественной войны.

Будучи военным корреспондентом газеты «Красная звезда», Сурков прибыл в распоряжение 9-й гвардейской дивизии. И попал в окружение в деревне Кашино 27 ноября 1941 года, в самый драматический период наступления гитлеровских захватчиков на Москву. Сколько было таких окружений и деревень в годы войны и особенно во время наступления на Первопрестольную — не счесть. Поэт предчувствовал свой смертный час, потому что нацистские подразделения были уже близко.

Будучи отрезанным от своего батальона в составе командного пункта, попав под сплошной огонь вражеских миномётов, он и офицеры засели в блиндаже. Нацистская пехота занимала соседние дома. Тогда начштаба полка Величкин отправился в бой со связкой гранат и прикрыл отступление. Командующие подразделениями и Алексей Сурков прорвались через минное поле, затем прошли по тонкому льду, постоянно подвергаясь миномётным обстрелам.

После выхода из окружения он обнаружил, что вся его шинель оказалась испещрена осколками. Он чудом выжил. И вскоре однополчане расположились в землянке.
 

Сурков, усталый, обретший второе рождение, начал делать наброски для репортажей. Но репортаж не получался, зато пошли строки — чистые, светлые, искупительные.

В этой атмосфере Сурков и написал одно из самых известных своих стихотворений: с одной стороны, исповедально-прощальное, с другой — обнадёживающе-вдохновляющее, как будто предчувствовал, что его частям и впоследствии удастся выйти их окружения. Лирический шедевр был завершён уже в Москве, а 1942 году Сурков передаёт его другу-композитору Константину Листову. Так и рождается всенародно любимая песня.

Кашино — деревенька совсем маленькая, относится к Истринском району, но жители этих деревень, расположенные на прямых подступах к Москве, испытали на себе всю тяжесть гитлеровского наступления.

Сколько красноармейцев, рождённых в этих деревнях, отправились на фронт, как только в приграничной зоне раздались первые выстрелы июня 1941 года. Сколько из них полегли за освобождение родной Москвы, Минска, Киева, Варшавы, Вены, сколько победно вступили в поверженный Берлин, где располагалось логово человеконенавистнического режима. Сколько женщин и девушек таких деревенек молились перед красным углом или в местных храмах за здравие своих сыновей и женихов. Каждая такая деревенька в годы войны — это целый исторический пласт.

Тогда Алексей Александрович Сурков в сжимающемся кольце по наитию начал писать письмо именно жене, с которой прожил уже двадцать лет. Любимой, с которой, как ему представляется, никогда уже не увидится. В этом письме, в «Землянке», было шестнадцать домашних строчек, которые прочитает самый близкий для него человек после того, как его, Суркова, наверное, не будет в живых. Однако он, поэт и журналист, жил после войны долго, сохраняя среди послевоенных детей и юношей память о войне и Победе.



У жены Суркова были латышские корни. Звали её Софья Антоновна Кревс (в этой фамилии легко угадывается латышское слово krievs, что значит «русский», «кривич»). После революционных событий семья Кревс обосновалась в Петрограде. Тесть Суркова, Антон Петрович Криевс, работавший садовником, между прочим, всю жизнь говорил по-русски с сильным акцентом. У Алексея и Софьи до войны родилось двое детей. Поэтому к Риге, столице Советской Латвии, поэт Алексей Александрович, прошедший всю войну дорогами фронтового корреспондента, относился с особой нежностью и теплотой.

27 ноября нацисты были близко. Но уже через неделю-полторы наступательная операция гитлеровского командования начала захлёбываться. Армия Третьего Рейха, рассчитывавшая захватить культурно-политический оплот СССР, вынуждена была терпеть лишения, потери и отступать. Красная армия, сильная духом и волей, начала победный путь.
 
Одним из таких слушателей был прославленный хирург Виктор Калнберз, который учился на медфаке с Альвиной Слайдиней, дочерью Карлиса. Ему передали билет, и это был настоящий подарок судьбы для молодого врача, который был увлечён поэзией и фотоискусством. Общение с Сурковым запомнилось ему очень отчётливо, и этот эпизод Виктор Константинович отразил в автобиографии «Моя жизнь». Когда будущий хирург признался автору «Землянки», что занимается фотографированием, поэт попросил его сделать несколько снимков своего выступления.

Сурков написал множество прекрасных стихотворений о войне — и «Песню защитников Москвы», и «Ни шагу назад», и «Утро Победы»; издал множество поэтических сборников, где представил своего лирического героя — мужественного, самоотверженного, искренне верящего в высокие нравственные идеалы. Великая Отечественная война, несмотря на её драматизм, породила целую плеяду великих и искренних поэтов.
 

---

---