Наши люди

15.12.2020

Александр Гапоненко
Латвия

Александр Гапоненко

Доктор экономических наук

Последнее слово на суде русского правозащитника Александра Гапоненко

Последнее слово на суде русского правозащитника Александра Гапоненко
  • Участники дискуссии:

    21
    109
  • Последняя реплика:

    больше месяца назад

 

Уважаемые друзья по ФБ!

16 декабря состоится судебное заседание, на котором я скажу последнее слово и будет вынесено решение суда о моей виновности или невиновности. Прокурор требует года реального тюремного заключения за мои антифашистские и антимилитаристкие высказывания. Суть обвинений и моя аргументация в защиту я публикую здесь. Надеюсь на объективное решение судьи, но какая у нас царит политическая обстановка в стране вы знаете. Сохраняю трезвость ума и бодрость духа, поскольку знаю, что правда на нашей стороне. Помолюсь в храме, схожу в баню, надену тельняжку по обычаю русских военных перед боем и буду ждать решения суда. Помолитесь обо мне.

Последнее слово на суде русского правозащитника Александра Гапоненко

Ваша честь!

Вот уже четыре года против меня идет судебный процесс. Это процесс был инициирован высшим руководством национал-радикальной партии Национальное объединение за то, что я публично критиковал их деятельность по героизации нацизма в Латвии и за то, что я протестовал против размещения в Латвии иностранных войск.

Прокуратура представляет мои критические высказывания на эти темы, как возбуждение ненависти к латышам, американцам и, неизвестному науке, прибалтийскому этносу. Обвинение идет по ст. 78.2 Уголовного закона Латвии. Прокуратура считает, что это преступления геноцида против упомянутых этносов, поскольку ст.78 п.2 находится в одном разделе Уголовного закона, что и статья о преступлении геноцида.

Какие доказательства моей виновности предоставила прокуратура суд?

1.Подборку постов и ссылок на статьи других авторов с комментариями на фэйсбуке за несколько месяцев 2015 г.

Были ли нам продемонстрированы прокуратурой мои реальные действия или призывы к действиям, которые бы могли привести к разжиганию этнической розни, а тем более к геноциду. Ни одного. Это при том, что я занимаюсь общественно-политической деятельностью на протяжении пятнадцати лет, представляю интересы русской общины республики, которая избирала меня руководителем Объединенного конгресса русских общин Латвии, Русской общины Латвии, руководителем Парламента непредставленных и Конгресса неграждан. Все эти пятнадцать лет Полиция безопасности внимательно следила за моей деятельностью, фиксировала ее и представляла публике свои оценки в ежегодных отчетах. Во всех этих отчетах я выставлялся «лицом, представляющим точку зрения Кремля» и никогда лицом, которое разжигает этническую рознь.

Содержание ежегодных отчетов Полиции безопасности я проанализировал в своей книге «Преследование правозащитников в странах Балтии», изданной на русском и английском языках. Книга была презентована на сессии ОБСЕ, распространена среди европейского правозащитного сообщества, среди европейских ученых. Книга была продемонстрирована суду, но не принята в судебное делопроизводство на основании того, что не издана на латышском языке. Сейчас я ее перевожу на латышский язык.

Всем известно, что русская община, одним из руководителей которой я являюсь ни разу не делала негативных заявлений в адрес латышской общины. А такая возможность была в 2004 г., когда на протестные митинги собиралось по 50 тыс. человек, в период референдума за предоставление русскому языку статуса второго государственного, когда в акции участвовало почти 300 тыс. человек. Ни разу такие обвинения не прозвучали на акциях протеста, организованных движением Конгресс неграждан и Парламент непредставленных, в котором участвовали десятки тысяч русских. Не было таких заявлений в ходе шествий Бессмертный полк, в которых в Латвии участвовали десятки тысяч человек. Наверное, Полиция безопасности заметила бы такого рода призывы и действия с моей стороны и сделала бы их предметом гласности, предметом преследования. Во всех упомянутых массовых русских движениях я играл роль организатора и активного участника. Действия провокаторов по разжиганию этнической розни в ходе массовых протестов мною и моими коллегам пресекались, мероприятия проходили в рамках законов, норм Конституции Латвии.

Упоминание прокурором в его обвинении некой справки офицера Полиции безопасности про мою деятельность в рамках движения Конгресс неграждан не сопровождалось демонстрацией доказательств того, что она описывает эпизоды, подтверждающие разжигание этнической розни. Наверное, стоило бы продемонстрировать суду эти эпизоды. А факты таковы, что с движением Конгресс неграждан сотрудничал Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун. Он приезжал по нашему приглашению в Ригу, встречался с президентом Латвии, пытался ускорить решение проблемы массового безгражданства в республики. По итогам визита Генсекретаря ООН приняла Программу по борьбе с массовым безгражданством в мире. В этой программе Конгресс неграждан был выбран партнером ООН. На эти факты хотел обратить внимание прокурор?

В обвинительной речи прокурора содержится ссылка на новое доказательство моей виновности — записи материалов международного круглого стола правозащитников по проблемам преследования этнических меньшинств в странах Балтии (май 2015). Однако суду не продемонстрировали какие мои высказывания, какие высказывания моих коллег правозащитников из других стран являются разжиганием этнической розни. Да, на круглом столе критиковали правительства стран Балтии за нарушение прав этнических меньшинств. Однако эта критика дозволена в демократическом обществе, дозволена Конституцией Латвии, ее международными договорами.

Критика, прозвучавшая на международном круглом столе в мае 2015 г. была воспроизведена мною на сессиях ОБСЕ в Варшаве и в Вене «Гуманитарное измерение в 2015, 2016 и 2017 гг. Я предоставил суду и прокомментировал видеозапись одного из моих выступлений. Официальные представители 57 стран-членов ОБСЕ восприняли мое выступление, как проявление демократии, официальный представитель Латвии не возражал против его содержания. А сейчас содержание этого выступления стали доказательством разжигания этнической розни, а не критикой политики правительства.

Таким образом объективный состав преступления разжигание этнической розни не был продемонстрирован суду.

2. За прошедшие 15 лет, проведенных под пристальным наблюдением Полиции безопасности я опубликовал многие тысячи страниц текстов, десятки научных монографий и художественных книг, снял несколько документальных фильмов, сделал многие сотни выступлений на радио и телевидении. Достаточно материала для того, чтобы найти в нем субъективный умысел разжечь рознь к упомянутым выше этносам. Были ли продемонстрированы суду эти субъективные намерения в накопленных следствием материалах? Нет, не были.

Прокуратура сделала экивок в сторону моего сравнения эстетики факельного шествия 11 ноября с эстетикой фильмов Ленни Рифеншталь и пытается усмотреть в этом мой злой умысел. Прокуратура разобрала эстетику великого режиссера Ленни Риффеншталь, например, фильма Олимпия, посвященного олимпиаде в Мюнхене, нашла в нем что-то возбуждающее этническую рознь? Нет. Риффеншталь была осуждена после войны за сотрудничество с нацистским руководством Германии? Нет. Имею ли я право делать сравнения эстетического вида каких-либо шествий между собой? По мнению прокуратуры, это уголовное преступление. Тогда и мое заявление, что я не люблю украинский борщ есть разжигание этнической розни к украинцам? Налицо попытка заменить анализ объективных фактов мнениями и вкусами различных людей.

Напомню суду, что была попытка со стороны одного из заявителей по моему делу, депутата Сейма на тот момент, Эдвина Цилинскиса представить опубликованную мою исследовательскую книгу «Латгалия: в поисках иного бытия» «идеологически вредной» прямо на заседании нашего парламента. Полиция безопасности провела экспертизу указанной книги и сделала публичное заявление, что не нашла в ней преступного содержания, в том числе попыток разжечь этническую рознь.

Продемонстрировала ли прокуратура суду другой материал о моих субъективных намерениях? Нет, не продемонстрировала. Потому, что у меня никогда не было и не могло быть негативного настроя по отношению к представителям других этносов. Я всегда выступал в своей жизни с христианских позиций, исходя из установки, что Бог создал людей равными при рождении. Всю жизнь я учился и работал в смешанных в этническом плане коллективах: в Латвийском госуниверситете, в Академии наук Латвии, в партийных органах, в частном бизнесе. Со мной коммуницировали многие тысячи человек. На начальственных постах в моем подчинении были представители разных этносов. Ни один из них ни разу не заявил о том, что я субъективно настроен против людей по этническим мотивам. Я живу в смешанной русско-украинско-польско-латышско-армянской семье. У меня внуки идентифицируют себя латышами. Как я могу быть негативно настроен к ним, другим своим латышским родственникам?

Говорили ли заявители в суде, что я имею негативный настрой против какого-либо этноса? Нет, не говорили. Говорили ли об этом свидетели? Нет не говорили. Говорили ли об этом эксперты, писали ли они это в своих отзывах? Нет не говорили, нет не писали.

Таким образом мы в суде не увидели доказательств моей субъективной настроенности разжигать ненависть к другим этносам.

Что мы реально увидели в ходе судебного разбирательства?

Заявители — депутаты Сейма от партии Национальное объединение на тот момент, Э.Цилинский, В.Сполитис, Г.Берзиньш — написали на меня заявления в Полицию безопасности с просьбой привлечь к уголовной ответственности. Написали на депутатских бланках, демонстрирую свое высокое политическое положение и тем самым оказывая давление на следственные органы. По их заявлению и был начат уголовный процесс.

Я в своих показаниях продемонстрировал, что это были действия, которые имели целью убрать из общественного пространства меня за критику политических установок партии Национальное объединение.

Заявители ранее неоднократно сталкивались со мной в публичных спорах, не могли в них победить и поэтому прибегли к возможности организовать мое преследование институционным путем, используя свое высокое служебное положение.

Заявители действовали при этом, питая личную неприязнь ко мне. Ведь это в результате моей критики и протестов, совместно с моими коллегами антифашистами, заявитель Г.Берзиньш был вынужден уйти в отставку с поста министра юстиции, а заявитель Э.Цилинский с поста министра регионального развития. В обоих случаях они пострадали из-за участия в праздновании 16 марта — Дня легионеров войск Ваффен СС. А Г.Бериньш еще и за антисемитскую позицию в вопросе возврата собственности родственникам 70 тыс. евреев, ставшими собственника геноцида в Латвии.

Однако критика антифашистов, и моя в том числе, носила разрешенный в демократическом обществе характер. Решение об отставке обоих политиков Национального объединения приняли премьер-министры страны. Обижаться надо было на них, а не на нас — антифашистов.

В.Сполитис также подвергался мной неоднократно публичной критике за русофобские выступления и был негативно настроен по отношению ко мне лично. Я демонстрировал это суду в ходе процесса.

Свидетель обвинения Даце Калныня находилась в служебной зависимости от Гайдиса Берзиньша — была его помощником. В своих показаниях она путалась и не могла объяснить почему в поданном в Полицию безопасности скане со своего профиля в фэйсбуке одна картинка, а на реальном профиле в фэксбуке Д.Калныни другая картинка, не могла объяснить откуда у нее появилась информация о моих публикациях, хотя она не находится в списке «друзей» в этой социальной сети. Даце Калныня разделяет политические установки руководителей партии Национальное объединение, была активным членом партии. Как выяснилось позже, она приглашала в Сейм представителей английской неофашистской группировки, которые участвовали в шествии 16 марта 2015 г., организовывала их встречу с руководством фракции Национальное объединение, вывешивала фотографии об этом визите на фэйсбуке.

Я уже приводил суду сведения о том, что это группировка замешана в убийствах своих политических противников и объявлена в Великобритании террористической. Прокуратура не приняла во внимание эти сведения и выставляет Д.Калниню, как добросовестного свидетеля.

Между тем, в своих постах на фэйсбуке, в акциях протеста антифашистов я критиковал не лично заявителей, а ту линию, которую они проводили в рамках Национального объединения. Они пропагандировали идеологию деления людей на категории, ущемление прав ряда категорий людей.

Я критиковал идеологические установки Национального объединения на героизацию легионеров войск Ваффен СС в Латвии, поскольку легионеры выступали за строительство в Латвии расово чистого общества и реально его «строили». В своей критике я исходил из решений Международного военного трибунала в Нюрнберге, который признал войска Ваффен СС преступной организаций, равно как и всех членов, которые в них вступили добровольно. Я уже упоминал этот источник права в своих показаниях суду. Прокуратура не сочла нужным отреагировать на это упоминание, то есть сочла, что Нюрнбергские решения не действуют на территории Латвии. Между тем, на решениях суда в Нюрнберге покоится вся послевоенная правовая система Европы, основывается государственность всех европейских стран. Если мы пересматриваем решение Нюрнберга, то мы ставим под удар и латвийскую государственность.

В связи с этим призываю суд не принимать во внимание заявление прокурора, что резолюция Европейского парламента о недопустимости героизации нацистских преступников, в которой упомянуто шествие 16 марта в Латвии, не может быть источником права в данном судебном процессе, поскольку она принята в 2018 г., а суд рассматривает дело о событиях 2015 г.

Резолюции, осуждающие шествие легионеров войск Ваффен СС в Риге 16 марта, принимались Генеральной Ассамблеей ООН практически ежегодно с самого окончания Второй мировой войны. Была такая резолюция принята и в 2015 г., и она мною представлена суду. Такая резолюция принята ГА ООН вновь 1 ноября 2019 г. В ней, в частности в п.12, говорится: «государствам необходимо принять, в соответствии с международным правом, прав человека меры по противодействию любому чествованию нацистской организации СС и всех ее составных частей, включая «Ваффен СС», и что отсутствие эффективного противодействия со стороны государств подобным видам практики несовместимо с обязательствами государств — членов Организации Объединенных Наций по ее Уставу»;

Хочу отметить, что резолюция с упоминанием недопустимости героизации в Латвии шествий легионеров войск Ваффен СС была принята Европейским парламентом при моем активном участии. Я написал обращение к Комиссару по правам человека Совета Европы Дуне Миятович в период нахождения в Рижской центральной тюрьме по второму уголовному процессу, о котором упоминал прокурор. В этом обращении были упомянуты факты героизации фашизма в Латвии и на Украине, и то, что меня в Латвии преследуют за их критику в уголовном порядке. Это мое обращение было рассмотрено комиссаром и реакцией на него было принятие резолюции высшим органом власти объединенной Европы. На эту тему были сделаны также мои обращения к Секретарю Совета Европы и в Комитет по правам человека ООН.

Принятие резолюции Европейского парламента, осуждающей героизацию нацизма, таким образом есть отчасти результат моей борьбы за демократическую Европу.

В ходе борьбу за демократию в Латвии мне пришлось также обращаться в Европейский суд по правам человека с жалобой на нарушение моего права на свободу слова в ходе выступлений, направленные против возрождения фашизма в Латвии. Этот иск был принят ЕСПЧ и Латвии предложено пойти на мировую, то есть в предварительном порядке признано, что мои права на свободу слова были нарушены.

Однако вернемся к содержанию текущего судебного процесса и к оценке моей деятельности прокуратурой. Я публично выступал со своими коллегами антифашистами против того, что во время ежегодного факельного шествия 11 ноября в толпе были выкрики: «Латвию-латышам!» Потому, что это был лозунг, выдвинутый главой довоенной фашисткой партии Латвии, которая одно время называлась Национальное объединение, Густавом Целминьшем. Эта моя критика была услышана властями республики и теперь по ходу факельного шествия организаторы устанавливают громкоговорители, которые передают громкую патриотическую музыку, которая заглушает эти выкрики. Это было абсолютно правильное решение, и я хвалил тогдашнего президента Раймонда Вейониса, который его принял. Хвалил я его совершенно искренне. Межэтническое напряжение в обществе после этого решения было значительно разряжено. Я с коллегами или кто-то другой повлиял на решение президента не знаю. Главное в нашем обществе восторжествовала демократия и межэтнический мир.

Полиция безопасности же разорвала мой пост на фейсбуке по этому поводу на части и предоставила суд только одну его часть, в котором критиковались вышеупомянутые выкрики в толпе. А ту часть поста, где я хвалил действия президента Р.Вейониса скрыла. Трудно назвать эти действия желанием сообщить суду правдивые факты.

Таким образом моя позиция и позиция латвийского государства в отношении героизации нацизма совпадает. Она не совпадает только с позицией части руководства Национального объединения.

Совпадает ли позиция указанной группы руководителей Национального объединения с настроениями в латвийском обществе? Нет, не совпадает. Несмотря на то, что Г.Берзиньш, Э.Цилинский и В.Сполитис педалировали в СМИ свою деятельность по героизации членов легиона войск Ваффе СС, они не были избраны депутатами парламента. Более того, неделю назад состоялись выборы Правления Национального объединения, и указанные персоны не были выбраны его членами. Оказалось, что их позиция не совпадает с мнением основной части партийцев. Значит, критика политики героизации нацизма, в которую вели латвийские антифашисты, в том числе и я, привела к положительному для общества результату.

Следует отметить, что новая политика Национального объединения по защите традиционных ценностей, по поддержке молодых семей, по укреплению экономического суверенитета Латвии вызывает во мне глубокое уважение. Эту часть их политики я поддерживаю и распространяю эти оценки в рамках русской общины республики.

Наличие многих мнений в обществе, столкновение этих мнений в рамках демократических процедур способствует укреплению общества, а не его разобщению в чем меня обвиняли, уже бывшие, руководители Национального объединения.

Теперь о втором обвинении, которое выдвинули против меня инициаторы судебного преследования. Это обвинение в том, что я не приемлю и критикую размещение в Латвии войск НАТО, прежде всего американского военного контингента. Заявители доказывали в ходе дачи своих свидетельских показаний, что контингент находится на законных основаниях в нашей стране, а я своими постами ставлю под угрозу безопасность страны. То, что я разжигаю этническую рознь своими публикациями они не сказали.

Так я никогда и не отрицал, что войска чужих стран в Латвии находятся на законных основаниях. Я писал о том, что они угрожают своим присутствием мирным жителям Латвии, прежде всего русским. Почему я писал о русских? Потому, что они выбрали меня представлять их интересы в рамках Русской общины Латвии, в рамках Объединенного конгресса русских общин Латвии, в рамках Парламента непредставленных. Представлять интересы русских в публичном пространстве. Я не уполномочен говорить от имени цыганской общины, латгальской общины, латышской общины.

НАТО, США в частности, определили Россию, а соответственным образом и ее государствообразующий народ — русских, своим военным противником. Для русских существует прямая угроза их жизни. Об этом говорят факты, которые я приводил суду: содержание военных учений, содержание военных планов, высказывания высшего командования НАТО. Этот вывод вытекает из анализа действий американских воинских контингентов во всех странах, в которые они входили. Во время войны в Корее погибло более миллиона корейцев, во время войны во Вьетнаме погибло около трех миллионов вьетнамцев, во время войны в Афганистане погибли десятки тысяч человек. Это были одновременно антиколониальные и гражданские войны, во всех этих войнах была сильна этническая компонента. Мне бы очень хотелось, чтобы в Латвии отработанные военные сценарии не сработали и опасаясь возможных последствий я привлекаю внимание латвийского общества к ним.

Указывая на эту опасность, я не говорил и не писал, что угроза исходит от американцев, как этноса. Эти слова голословно приписывает мне следователь Полиции безопасности А.Булс. При этом он идет на фальсификацию материалов дела, например, смешивает мои слова и слова корреспондентов, которые брали у меня интервью, предоставляет этот микс экспертам, прокуратуре. Следователь вырывает мои фразы и даже слова из контекста дискуссии в социальных сетях. Так было в эпизоде с неким виртуальным персонажем Улдисом, который призывал в интернете уничтожать и депортировать русских. Фразы Улдиса А.Булс удалил из материалов дела, а мой ответ, в котором я, достаточно вежливо, возражал против геноцида и депортаций русских — оставил. А. Булс взял неизвестно откуда часть материалов для наполнения дела. 


Подписаться на RSS рассылку
Наверх
В начало дискуссии

Еще по теме

Мира Тэрада
Россия

Мира Тэрада

РУССКИЕ УЗНИКИ ИНОСТРАННЫХ ТЮРЕМ

Совет матерей заключенных

Сергей  Середенко
Эстония

Сергей Середенко

Правозащитник, политзаключенный.

СИМВОЛ РАСКОЛОТОЙ ВЕРЫ

ТЕЗИСЫ

Сергей Рижский
Латвия

Сергей Рижский

Идет пятый год облыжного заключения в тюрьме

Олег Бурак

Александр Гапоненко
Латвия

Александр Гапоненко

Доктор экономических наук

Один маленький и один большой подарок

На католическое Рождество

Мы используем cookies-файлы, чтобы улучшить работу сайта и Ваше взаимодействие с ним. Если Вы продолжаете использовать этот сайт, вы даете IMHOCLUB разрешение на сбор и хранение cookies-файлов на вашем устройстве.